Сэр Герман лишь вздохнул. Нет, он не видел бойцов лучше, чем его тронутая прабабушка. И не потому, что на Земле до Дня Гнева холодное оружие было не в почете, а потому, что предел совершенству все?таки есть. И Тори де Крис давным?давно достигла этого предела.
— А я знаю одного. — Она правильно истолковала его вздох. — Терпение, Мастиф, терпение, я постараюсь больше не отвлекаться. Но могу поспорить: бабы на этого синеглазого так и вешаются?
— Ты говорила о двух Мечах, — напомнил сэр Герман, слегка обидевшись за Артура, который кому?то там «не годился в подметки», — способных устоять против Светлой Ярости. Первый — мой брат. Что со вторым?
— На самом деле, Мастиф, как раз он и есть — Первый. Причем с прописной буквы. Два других — Светлая Ярость и Санкрист — существуют внутри миров, между собой они могут жить в мире, могут воевать, могут нападать или защищаться, в зависимости от того, кто стал владельцем Меча. А он — кстати, его зовут Звездный — всегда приходит извне. Он умеет лишь убивать. Уничтожать! — произнесла Тори отчетливо и холодно. — И он уничтожает. Чистое разрушение, ходячая энтропия, ему не место среди живых. Поэтому случаи, когда Звездный являлся в миры лично, можно пересчитать по пальцам. Обычно же он отыскивает себе подходящий объект для воплощения. И в твоем мире он нашел Артура.
— Я правильно понял, — осторожно уточнил сэр Герман, — что весь этот бред строится только на том основании, что сэр Артур Северный уцелел после поединка с Зако?
— Ты еще напомни мне, что я не знаю, состоялся ли поединок! — Тори сверкнула глазами. — Говорю тебе, Герман: инициация началась. Светлая Ярость признала Зако хозяином. Ему… им нужна была кровь. И если ты уверен, что Артур жив, значит, он — один из Мечей. Он не может быть Санкристом (тот, кто должен был стать Санкристом, предпочел сгореть, кретин!). Остается Звездный. Он здесь, Мастиф. Он воплотился в твоем синеглазом мальчишке. И если ты не убьешь его, он убьет всех
Сэр Герман лишь покачал головой. Он не поверил. И не собирался верить. И странное дело: сколько раз сам думал о том, что неплохо было бы избавиться от слишком опасного, слишком непонятного своего рыцаря для особых поручений, а когда услышал то же самое от Тори, воспротивился всей душой. Он больше не хотел убивать Артура. И не собирался позволять кому бы то ни было причинять мальчику вред. А то, что Зако Золотой Витязь найден мертвым, — всего лишь глупое, хотя и очень нежелательное совпадение. Зако зарубили мечом: длинным, архаичным двуручником. Мечом! Артур же не расстается с Миротворцем.
Зако зарубили мечом: длинным, архаичным двуручником. Мечом! Артур же не расстается с Миротворцем.
— Ты скажешь, он не изменился? — игнорируя его жест, напористо сказала Тори. — Скажешь, что не замечал никаких странностей, что этот синеглазый остается собой и не появилось в нем ничего необычного?
— Видишь ли, — произнес командор с облегчением и легкой насмешкой, — я за всю жизнь не встречал никого более странного и необычного, чем брат Артур. Включая нашу семейку.
— Виртуозное владение оружием, — загнула палец Тори, — приступы ясновидения; неуязвимость; разного рода чудеса, необъяснимые даже для магов, — ты это имеешь в виду?
— Не только. — Смеяться вдруг расхотелось.
— Что мы гадаем? — чуть мягче заметила госпожа де Крис. — Все это легко проверить. Разумеется, твой мальчик и сам по себе непрост, потому что воплощения Звездного сродни инициации Светлой Ярости: абы кто ему не подходит, случается, он и вовсе не находит достойного. А кроме того, воплощение — это все?таки не одержимость. То, что делает Артур, делает Артур. Он неуклонно ведет твои земли к гибели, к войне или катастрофе, к чему?то фатальному, но делает это сам. Просто… ну, обстоятельства и все такое. Судьба. Звездный вмешивается лишь в самом крайнем случае, в таком, когда человеческих сил не хватает. Он пальцем о палец не ударит, если твоего парня убьют в обычном бою, ругнется и будет искать другого носителя, но во время поединка со Светлой Яростью он наверняка дал о себе знать. Ты просто, когда увидишь Артура, вели ему рассказать о поединке во всех подробностях Он верит тебе?
— Его, возможно, убивают прямо сейчас, — холодно проговорил сэр Герман.
— Это было бы славно, — безжалостно и так же холодно ответила госпожа де Крис, — для тебя?то уж точно лучше так, чем убивать самому.
— Я тебе не верю.
— Ладно, — сказала Тори, — ты мне не веришь. Но ты триста лет нянчился с этим осколком мира, не давал ему рассыпаться окончательно, а сейчас готов пожертвовать всем только потому, что жалеешь одного?единственного мальчишку. Мастиф, — она поморщилась, изображая сочувствие, — я знаю, решать всегда трудно. Но подумай еще и о том, что через несколько дней твой мирок вернется на настоящую Землю. Вернется вместе со Звездным! Ты представляешь, что он устроит, оказавшись там? Сколько погибнет людей?
— Я не верю, — как можно доходчивее повторил сэр Герман, — и не поверю, пока ты не предоставишь мне доказательств.
— Можно и доказать, — неохотно признала Тори, — найти Светлую Ярость. Но мне бы этого не хотелось.