Врагов выбирай сам

— Чернецы, значит… — Командор вздохнул. — Я подозревал, что ты умнее, чем выглядишь. Был бы дурак, давно бы убили. Ну, как пожелаешь, благородный сэр, пусть будут чернецы. — Отхлебнув вина, он откинулся на спинку кресла. — Кстати, что ты сам о них скажешь? Хорошие люди?

— Я же ничего не знаю, — дипломатично ответил Ар?тур, — да и вообще, не мне судить.

— А ты не суди. Мне твои ощущения интересны. М?м?

— Ну… монахи. Не знаю… лишние они на заставах.

— Угу. — Сэр Герман задумался, потом сообщил: — Много я рассказать не могу, набросаю лишь картинку. Понимаешь почему?

— Чтобы я сам подумал.

— Именно. Взгляд у тебя не замылен, и выводы делать ты умеешь. Разберешься сам, поможешь разобраться и мне тоже. Согласен?

— Согласен, — Артур вздохнул, — ладно, рассказывайте.

— Ну что ж. Году в двести четырнадцатом от Дня Гнева, или в две тысячи двести пятнадцатом от Рождества Христова, короче, двадцать лет назад, тогдашний митрополит возжелал, чтобы у церкви появились свои бойцы. Орден Пастырей — воители с Диаволом за души человеческие. Сказал — сделал. Причем на удивление быстро. На данный момент боевиков во славу Божию шесть тысяч человек, разбросанных также, как мы, по всей Единой Земле. Определить их цели и задачи затруднительно. Я бы сказал, что пастыри суют свой нос во все. Просят их об этом или не просят — они вмешиваются. В стычки с эльфами, в охоту на колдунов, в ловлю преступников… в управление герцогством. Его Высочество с некоторых пор прислушивается к их советам. Странные это люди, Арчи, — командор грел кубок в ладонях, — их считают святыми. И, знаешь, иногда я задумываюсь: а вдруг и вправду?

— Они творят чудеса? — спросил Артур, пропустив «Арчи» мимо ушей. Сэр Герман называл его так раньше, называет сейчас. Сэру Герману можно. — Если да, то…

— Может быть, это и чудеса. — Командор покачал головой. — Как ты верно заметил: судить не нам. Но плоть они усмиряют, аж страшно делается. Не моются. Совсем. Вода, мол, есть драгоценность, важнейшая из всех, и грешно расходовать ее на ублажение плоти. Пить — это пожалуйста: поддержание жизни в бренном теле угодно Господу. А мыться — уж лучше ближнего убить. Целибат вот блюдут и фугах призывают.

— У нас тоже целибат.

— У нас жениться нельзя, — уточнил сэр Герман, — да и то лишь в том случае, если до пострига не успел. Пообещав свою верность Богу, ты уже не можешь ничего обещать женщине, и один мой знакомый юноша вовсю этим пользуется.

Пообещав свою верность Богу, ты уже не можешь ничего обещать женщине, и один мой знакомый юноша вовсю этим пользуется. А у них, Арчи, целибат. Настоящий. Они вообще не знаются с женщинами, — командор улыбнулся, — и за тридцать лет не было ни одного нарушения.

— А дети как же? — с недоумением спросил Артур.

— А никак, — сэр Герман пожал плечами.

— Так какие же они святые? Они грешники! — Артур понял, что запутался окончательно, и помотал головой. — Это же смертный грех. Тот, кто избегает женщин, перечит Божьей воле.

— Ты вряд ли поймешь. Точно так же как они никогда не поймут тебя. Ты говоришь, что Господь дал нам тело для радости. А они считают, что плоть — это тюрьма души. Усмирение плоти, ограничение себя во всем, кроме самого необходимого, — это их путь к святости.

— Я не понимаю. Они хотят прожить и умереть, не оставив детей?

— Нет, — вздохнул сэр Герман, — они хотят прожить без греха. Не понимаешь? Артур, да ты закоснел в предрассудках.

— Может быть. — Юноша кивнул. — Вы попробуйте объяснить.

— Попробую. — Командор помолчал, собираясь с мыслями. Потом поднял палец: — Плотская любовь, не освященная венчанием, — это грех, согласен?

— Для мирян — да. А для тех, кто не может жениться, — нет.

— Вот и объясняй тебе! — досадливо поморщился старый рыцарь. — Ты у нас по определению безгрешен, поди втемяшь тебе, что другие могут думать иначе.

— Да я знаю, что могут, — поспешно заверил его Артур, — могут, и думают, просто не пойму, зачем они живут, если ничего после себя не оставят.

— Славу добрую оставят! — рявкнул командор.

— И все?!

— М?да, — только и сказал сэр Герман. Очень внимательно посмотрел на Артура, вздохнул и повторил печально: — М?да. В этом ты определенно кому угодно фору дашь. И касательно детей тоже. Да, кстати, имей в виду, что в Единой Земле чуть не каждый пятый мнит себя твоим потомком. Реально же детей было восемь. Пятеро — мальчики.

Артур пожал плечами, скорчил легкую гримасу:

— Теперь?то не все равно?

— Я присматривал за ними. — Командор сделал глоток И уставился в свой кубок. — За девочками мы дали хорошее приданое, и, кстати, они все трое вышли замуж за воевод. Кровь не водица, что тут скажешь. Мальчишек, как и следовало ожидать, родители попытались отдать в орден.

— И? — Лицо Артура осталось спокойным, но в голосе зазвенело такое нетерпеливое ожидание, что сэр Герман не удержал улыбки.

— И все были приняты, — ответил он, — поверь мне, поблажек для них не делалось. Мы к тому времени уже утратили и славу, и ореол таинственности, но кандидатов все равно отбирали придирчиво. Несколько твоих правнуков служат сейчас в Недремлющих. Несколько, разумеется, здесь. Не в Сегеде — в Эрде. В Развалинах неладно, приходится держать поблизости монастырь. Ты хочешь знать, кто они и где?

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201