— Благодарю вас, сэр командор, — вернул поклон наследник.
— Спасибо, Герман?багатур, — с достоинством улыбнулся Старый.
Церемония закончилась. Точнее, закончилась торжественная часть.
— Я жду вас всех вечером, друзья мои и подданные! — громко объявил Его Высочество — Я хочу, чтобы день этот навсегда остался для вас праздником! Ступайте же и будьте готовы пировать и веселиться сегодня!
— Сэр Герман, — произнес он уже значительно тише, почти неслышно за грохочущим «Да здравствует!» Недремлющих, — и вы, сэр Артур, будьте любезны, задержитесь .Нам требуется обсудить кое?какие мелочи.
* * *
Обсуждение «мелочей» в планы Артура никак не входило.
Он сделал свою работу и намеревался как можно скорее покинуть Шопрон. Убраться подальше, куда?нибудь на окраины Долины, к привычным и понятным чудищам. Но герцог приказал остаться, и Артур поблагодарил Пречистую Деву за то, что Она помогла справиться со страхом. Тот, неотступный, клубился вокруг, бессильный вновь захватить душу, и лишь изредка трогал сердце липкими лапами.
Бояться было стыдно. Но выхода Артур пока не находил.
«Простите, господа, ничего, если я вышвырну отсюда владыку Адама?»
О том, что с ним происходит что?то странное, юноша догадался. Еще бы не догадаться, когда со всех сторон такие взгляды! Но сам он ничего особенного не замечал. Первый кондак из акафиста Богородице[4], имеющий, как известно, великую силу, надежно охранял от страха вокруг, от невидимой и близкой опасности, но, похоже, этим действие молитвы не ограничивалось. Во всяком случае, здесь и сейчас.
Герцог и сэр Герман договаривались о времени проведения таинства, о составе приглашенных. Место не обсуждалось, и так понятно, что Старый и Варг будут креститься в кафедральном соборе…
— Нет, — неожиданно для себя самого сказал Артур.
Сэр Герман глянул на него удивленно: никак не ожидал, что его рыцарь заговорит без разрешения. Герцог — с почти благоговейным ожиданием.
Да что ж такое делается?!
— Крещение нельзя проводить в Шопроне.
— Брат Артур, — командор нахмурился, — вашего мнения по этому поводу никто еще не спрашивал.
— И не спросите, — резонно заметил юноша, — ясно ведь, что Старый должен креститься в столице
— Вот именно
— Постойте, сэр Герман. — Герцог поднял руку — Сэр Артур, вы можете объяснить, что не так с кафедральным собором? Или, — Его Высочество понизил тон, — Сила, которую вы представляете, не дает объяснений?
— Никого я не представляю, — сердиться на герцога было недопустимо: не поймет, — я говорю, что Старому нельзя здесь креститься. И не только Старому. — Артур встретил взгляд митрополита и сказал уже ему, как будто никого больше не было рядом: — В столичных храмах вообще нельзя проводить таинства. Никакие.
— Интересное заявление, — без эмоций отметил Его Высокопреосвященство. — Может быть, мы обсудим это позже, брат Артур? Ни к чему смущать неокрепшие души кажущимися разногласиями.
— Неокрепшей душой он называет меня? — подал голос Старый — Скажи, Сын Неба, по какому праву этот юный шаман берется судить о моей духовной крепости?
— Сын Неба? — хмыкнул митрополит.
— Сын Неба… — Командор сделал движение, как будто собирался схватиться за голову, однако удержался и тяжело опустил ладонь на подлокотник кресла. — На языке оборотней, Ваше Высокопреосвященство, это означает — сирота.
— Разумеется, — согласился отец Адам, — и я всегда, слушая сказки, сочувствовал Миротворцу: подумать только — от него отказалась родная мать! Несомненно, у бедной женщины были на то причины. А что, брата Артура тоже бросили во младенчестве?
Митрополит говорил с сэром Германом, удостоив самого Артура лишь мимолетным взглядом. Не потому что пренебрегал. Он боялся. Точнее — побаивался Точно так же, как герцог и отчасти Старый.
Артур подумал, что, умей он посмотреть на себя со стороны, глядишь, тоже бы испугался А так… остается лишь гадать, что происходит.
— Артур, — убежденно и искренне ответил командор, — как любой из рыцарей, не знает другой семьи, кроме ордена Храма.
— А я слышат, у него есть брат, — с оттенком удивления заметил владыка Адам, — мирянин, и даже, кажется, некрещеный.
— Сын Неба, — задумчиво произнес герцог, словно и не заметив, что перебил Его Высокопреосвященство.
— Сын Неба, — задумчиво произнес герцог, словно и не заметив, что перебил Его Высокопреосвященство. — Ну что ж, владыка, вы первый подняли этот вопрос. И я согласен, что затронутая тема нуждается в обсуждении. Мы очень удачно собрались здесь все вместе: представители светской власти, — он вежливо кивнул Старому, — власти духовной, — такие же короткие поклоны в сторону сэра Германа и митрополита, — и… Миротворец. Да, владыка, и я буду настаивать на этом, ибо сегодня все мы убедились: в старых сказках есть значительная доля правды.
Артур удержался и не присвистнул вслух. Оказывается, не все ладно в семье Элиато! Судя по изменившемуся на миг лицу сэра Германа, командор тоже хотел если не присвистнуть, то крепко высказаться.
Неужели не знал? Или не всесильна орденская разведка?
— Итак, — герцог обвел всех испытующим взглядом, — полагаю, каждый из нас заинтересован в благополучии и спокойствии Единой Земли и каждый делает для этого то, что почитает своим долгом. Поэтому мы можем доверять друг другу, по крайней мере в тех вопросах, которые касаются жизни отданных под наше покровительство земель. Все мы союзники, все стремимся к одному, хотя и движемся разными путями, но, к сожалению, случилось так, что путь одного из нас вызвал неодобрение другого. — Его Высочество сделал многозначительную паузу. — И теперь епископская церковь недвусмысленно обвиняет орден Храма в ереси или даже в прямом пособничестве дьяволу. К обвинениям в колдовстве мы все привыкли, — герцог легко взмахнул рукой, давая понять, насколько несерьезно воспринимает он сам подобные глупости, — вот уже сто лет любая удача тамплиеров объясняется помощью интуитов. Но сатанизм — это, согласитесь, совсем иное дело. Равно как и подымание мертвых, чтобы они «ходили среди живых» и «выглядели как живые»… Владыка Адам, я верно припоминаю проповеди?