— Мне пришлось,- продолжил доминиканец.- К тому же наши цели совпали.
— Генерал Школы с тобой? — суетливо вмешался Калуф.- Отвечай!
— Уж очень «черныш» скользкий,- слегка осклабился Эрнст.- Похоже, ведет собственную игру. Его даже Шершням не просто зацепить — кто его вообще знает, кроме тебя да нескольких ближних!
Он уже освоился со своей странной позой и даже расселся на подставленном Адамом колене не без комфорта. Однако стоит ему заупрямиться…
— И нечего смотреть на меня с осуждением! — заявил Эрнст, хотя лично Вадим разглядывал его с брезгливостью.- Если хотите знать, союз с Шершнями только помогал становлению церкви, а сверх они ничего особенного не просили. По?вашему, кто спонсировал орден? От ваших?то щедрот не разгуляешься!
— Продолжаем брехать по мелочи? — поинтересовался Вадим.- «Союз», «просили»!.. Ты ж у них на довольствии и делаешь что велят. Странно, что тебя еще не включили в пирамиду.
Выражение на лице монаха не изменилось, он продолжал взирать на всех свысока, но в сознании что?то екнуло, как от удара.
— На сколько они опоздали? — быстро спросил Вадим — На день, на два? Когда посвящение? Говори!
— Завтра,- нехотя сознался Эрнст,- ближе к полуночи. Как раз открылись вакансии.
— Много? — не отставал Вадим, прикидывая, сколько Шершней гналось за ним в ту ночь и что могло с ними статься после падения. Не серки ли порезвились, рассчитавшись за охоту? И кто же их навел?
— Я знаю о трех.
— И где?
— На северном кладбище, в подвале костела.
Не удержавшись, Вадим фыркнул: в лучших традициях! Сами Шершни тяготеют к банальным декорациям или производят впечатление на новичков?
— Склеп, да? — весело уточнил он.- Самое место!
— Наверху устроен кабак,- пояснил Эрнст,- с оркестром и варьете, как положено. А вот под полом иная кухня.
— Что ж, пора изгнать нечисть из храма,- объявил Вадим.- Уж на что Иисус был пацифист…
— А хотите, проведу туда? — вдруг предложил доминиканец.- И что вы, братья, накинулись? Разве не превыше всего для меня благо Церкви!
Похоже, он опять решил обходить заклятие ведьмы риторическими фразами. Все?таки что?то здесь недоработано — хотя штука полезная, бесспорно. Только на всех ли действует?
— Не пойму, ты сам дурак или нас за дураков держишь? — снова вступила Кэт, видимо, обзвонив уже всех. Кем бы она ни считала Эрнста раньше, теперь тот явно не подходил под категорию «свой».- Рвач какой, ишь ты!.. Может, оскопить его, чтоб не заносило?
Эрнст содрогнулся, явно не готовый на такие жертвы даже ради «блага Церкви». Что б он ни вещал в религиозном запале, телесное в нем перевешивало. Творческой потенции он лишился намного раньше, так что услаждать и утверждать себя мог теперь единственным способом. И хорошо, если не занимался этим в своих застенках.
— Чего дергаешься, бычок? — враждебно спросила Кэт.- Зато лысинка зарастет. Ты ж из?за нее так переживал!
— «Жизнь сама таких накажет строго»,- сказал Вадим.- Найдется у вас надежный подвал?
Чего он не любил, так это необратимых поступков. А изоляция на пользу многим, включая узников. К тому же пара деньков форы не помешает.
Лишь только заявился магистр с тройкой невозмутимых монахов?воителей, как Адам сгинул с глаз, запечатлевшись в памяти творцов гигантской тенью. Растерянно озираясь, Эрнст не промолвил больше ни слова, будто на него наложили новое заклятие, и покорно ушел вместе со стражами. А следом заспешила Эва, тормоша Вадима: пора и честь знать! Нигде более не задерживаясь, они оставили монастырь, втиснулись в подоспевший, как по заказу, колесник и помчались через обезлюдевшие либо уснувшие районы к новому месту, где наверняка что?нибудь затевалось.
2. На городских перекрестках
Вкрапления Вольного Города были разбросаны по окраинам. Официально это тоже считалось Крепостью, но на деле блюстители там не котировались. А заправляли всем крутари, поделив частников между собой. Свободные зоны потихонечку расширялись, но Крепость съеживалась быстрей, скучивая население в общагах и людятниках, подтягивая предприятия ближе к Центру.
Опустевшие участки отходили неприхотливым маргиналам, кормившимся по свалкам, и там же гнездились шушерские банды.
Теперь колесник выбросил странную парочку на широкой площади, темной и голой, перед входом в одинокий приземистый двухэтажник, чьи окна снаружи прикрывали решетки, а изнутри — плотные жалюзи, затенявшие проемы до черноты. Не теряя набранного темпа, Эва устремилась к зданию, больше похожему на тюрьму; зато водила поспешил отсюда убраться, даже не пытаясь заполучить клиента.
— Ну, куда ты опять?
Впрочем, Вадим уже сообразил, куда она нацелилась.
— Ну, куда ты опять?
Впрочем, Вадим уже сообразил, куда она нацелилась. Конечно, не в ее правилах останавливаться на полпути! Раз Эва затащила его в опасное место, следовало закрутить гайки до упора. И все же на кой черт понадобился ведьме этот трактир, куда даже блюсты побаивались заходить?
Угнездился он на границе нескольких зон: крепостной, иудейской, маргинальной — и по странному стечению именовался «Перекрестком», что, в общем, соответствовало, ибо публика собиралась здесь пестрая и отнюдь не изысканная. Даже по вольным крутарским нормам якшаться с шушерой считалось неприличным — тем более вести дела. Однако отказаться от клиентов, без сожаления спускавших шальные заработки, для прижимистых иудеев оказалось выше сил.