— Стало быть, тут мы выходим на следующий уровень,- резюмировал Брон.- Какой?
— Масса возрастает раза в полтора, удельная сила — вдвое. Вот и считай.
— Тот же трехкратный скачок, что у билдеров.- Князь удовлетворенно рассмеялся.- Уже кое?что, верно?
— Да, но какой ценой?
— Ну, это вопрос! Ведь берсеркерство, я слышал, можно поставить под контроль и спускать с поводка лишь при крайней нужде. Разве не так поступали лучшие из викингов?
— Это тебе эстонцы поведали? — усмехнулся Вадим.- А про «берсеркерское бессилие» они не сказывали? А про необратимые сдвиги в психике?
— Но у Гризли, кажись, получается,- заметил князь.- Правда, до серков еще не дотягивает. И что, по?твоему, нужно, чтоб не сорваться в зверство?
— Как и в магии, нужна привязка к другим — хотя бы через честь, в рамках племени, сословия, боевого братства. Потому?то драконы не лгут, а если играют, то по правилам,- иначе лишатся могущества. Но и тут равновесие шаткое, тем более якорей у вас не так много. Опасно расходовать жизне?силу большими порциями: может забросить слишком далеко.
— Ага, вот и всплыл термин! — обрадовался Брон.- К нему я и вел — точнее, к ней.
— Никак не забудешь «тревожную молодость»? Так ведь это не вполне та жизне?сила , коей поклоняются билдеры.
— Значит, чтобы остаться человеком, силач должен быть добрым?
— Ну, в обыденной жизни сильнее как раз злые, поскольку ближе к зверью и отбирают энергию у ближних. Но чудищ?то побеждают герои — на пике общих устремлений, заряжаясь силой от многих тысяч.
— Так, добрались наконец до героев. И что это, по?твоему?
— Если хочешь, герои — защитная реакция народа на угрозу, против которой бессильно прочее. Лишь тогда меж людьми возникают энергоканалы и к самым достойным устремляется жизне?сила — сколько те смогут воспринять, какие емкости успели подготовить. Конечно, если герой и без того силач, его потенции прибывают с той же кратностью. Однако мало быть силачом, чтоб сделаться богатырем. Думаешь, отчего с демонами сражались святые? Не потому же, что их награждали званием посмертно.
— Тогда почему герои исчезли? — спросил Брон.
— Потому, что пропали чудища и демоны, а с прочим зверьем научились справляться обычными средствами. Герои ведь нужны не для сражений с людьми. Хотя при случае не оплошают и против армии, если народная к ней ненависть превысит некий порог.
— Но сейчас демоны вернулись?
— В том и дело.
— А всякое действие…
— Не очень на это рассчитывай,- предупредил Вадим.- Вдруг противодействие запоздает? Или ты окажешься не столь честен, сколь силен — в пределах отпущенного.
— Но разве ты не святой?
— Кто,- оскорбился Вадим,- я? Иди ты!
Князь снова рассмеялся и сделал длинный глоток, наверстывая отставание,- будто выяснил уже все.
Однако расспросов не прекратил:
— А как узнают люди, что нужна помощь?
— По радио,- буркнул Вадим,- нутряному. Почти у каждого сквозь сознание пропущены мириады нитей, незримых и неощутимых, объединяющих с людьми. Потому и самых закоренелых часто не отпускают угрызения, доводя до безумия — или покаяния. Если это абстракция, откуда такие метания? Правда, обычно нити поставляют лишь информацию, а вот чтобы перевести их на энергоуровень…
— Ну?
— Зависит от того, насколько сумеешь отречься от себя,- сказал Вадим.- Но если сам, без оглядки распахнешь душу людям, они ее не обделят.
— Ну да, плевками,- поддержал крутарь.- Не обделают — и на том спасибо.- Он опять заулыбался, обнажая крепкие зубы: — Ты еще и проповедник, надо же!..
— Ну извини.
Вадим и впрямь устыдился: с чего его на патетику потянуло? А еще вдруг захотелось, чтобы рядом заплясали ордынские танцорки, мотая аппетитными попками, раскачивая круглые груди. Только не по принуждению, ладно? И не под восточную музыку, упаси бог.
Надо меньше пить, сказал он себе со вздохом. Или жестче следить за собой. Ишь, сластолюбец! Размяк в тепле и неге, под вкрадчивый ликер.
— Не задумывался, откуда пошло дворянство? — спросил Брон.- Благой род, ну да… Род, прославленный высокими моральными качествами!
— Или богатством и властью? — предположил Вадим.- А прочие благости присваивались задним числом. У нас всегда лучше выглядят те, кто сверху.
— Думаю, у истоков все же стояли святые и герои. Иначе откуда столько почтения к их потомкам?
— Родники часто бывают прозрачными,- согласился Вадим,- а в море впадает такая муть!.. Но смертность у героев наверняка была выше, чем у прочих: сражались?то на пределе — с чудищами, не с мельницами. И уж им никогда б не ударило в голову заняться селекцией, выводя чистопородную хилоту, в большинстве бездарную. Недаром же «солнцем русской поэзии» оказался мулат, а первейшим российским ученым — простолюдин? И сам ты не чистых кровей,- перешел Вадим на личности.- Иначе давно бы пошел ко дну, как тот «Варяг», ан нет, выплыл!
— Ну, спасибо,- хмыкнул Брон.- Сказать, что всплывает первым? И все ж в делении на сословия был смысл: каждому да воздается!
— Если аристократия такая замечательная, зачем ей фора? — удивился Вадим.- Или она всем хороша, только неживуча? Тогда, извини, придется приравнять ее к старикам и калекам. Им у нас тоже почет.