Конечно, он слегка промахнулся с маршрутом, однако до забора добрался без проблем. Сейчас тот не показался Вадиму таким высоким — хотя бы ростом он превосходил Эву. Однако с ней был Адам, а Вадиму пришлось перебираться на ту сторону самостоятельно. Сделать это оказалось непросто, и не очень хотелось: наверняка ведь охрана налажена по высшему разряду. Поговаривали даже, что за стеной кого?то разорвали,- но, может, врали. Проверим на своей шкуре?
Совершенно непонятно, ради чего я это вытворяю, размышлял Вадим, карабкаясь наверх. Не уяснив ситуации, смутно представляя суть двоицы, я вдруг оказываюсь у нее в пособниках, а потом с идиотской готовностью лезу выручать — зачем, что меня тащит? Ясно ж, что меня просто используют. Похоже, я потерял цель и смысл. Глупо.
Конечно же, Вадиму повезло меньше Эвы, и дорожки за оградой он не увидел. Прямо от стены начинался такой же непролазный кустарник, только этот был высажен плотными рядами, формируя замысловатый лабиринт. За ним громоздился темный дом — четвертый за сегодня, куда Вадим попадал не по своей воле. И даже внешне они мало разнились.
Как и его предтечи, Вадим мягко спрыгнул в траву и на секунду застыл, озираясь одними глазами. Людей поблизости не ощущалось, но страшили как раз звери. Черт знает, кого могли сюда запустить! Осторожно он вступил в лабиринт, бесшумно зашагал меж кустами, постепенно разгоняясь и больше глядя по сторонам, чем под ноги. Видимо, напрасно, потому что не прошел и половины, как поскользнулся на мокрой листве, споткнувшись о что?то. Наклонился, вглядываясь.
Вдруг отшатнулся, сдавленно охнув, и устремился прочь, едва сдерживая тошноту. На такие картинки лучше не глядеть без подготовки, а ведь он даже не позаботился отстраниться . Свят?свят… Выходит, досужие сплетники не врали?
Затем Вадим снова увидел здание, проступившее сквозь ветви. Почему?то не хотелось выходить на открытое место — он двинулся в обход, прячась в густой тени.
И тут на него ринулась из кустов громадная тень, сверкнув устрашающими клыками. В следующий миг Вадим узнал в ней обычную собаку, правда размером с теленка, и успокоение протянул навстречу руку. С ворчанием пес ткнулся в нее пастью и озадаченно застыл, пытаясь разобраться в ощущениях. Чуть выждав, Вадим без опаски почесал у него за ухом, потрепал толстый загривок и двинулся дальше. Неуверенно виляя хвостом, пес некоторое время трусил следом, затем отстал, снова канув в кусты. Интересно, а как среагировал он на Эву с Адамом?
Тоже, наверно, предпочел не связываться, но по иной причине.
Все?таки Вадим направился ко входу не напрямую, а крадучись вдоль самой стены. Широкие створки оказались раздвинутыми, однако Вадим не клюнул на приглашение. Напрягшись, он проник мысле?облаком за дверь и обнаружил там стража, к счастью единственного. (Похоже, здешние хозяева больше полагались на исполинских собак.
(Похоже, здешние хозяева больше полагались на исполинских собак.) Бесшумно приблизясь к черной щели, Вадим поскребся в створку. И только из?за нее высунулась любопытствующая голова, как он аккуратно клюнул щепотью в подвернувшийся нервный узел, заботливо подхватив выключенное тело.
Беспрепятственно Вадим миновал вестибюль, пустой и темный, и остановился перед следующим входом, ощущая за ним давление десятков сознаний, к тому же донельзя возбужденных. Разобраться в этом месиве было немыслимо, и мало?помалу Вадим проник в сумеречный зал, наполненный несмолкающим гулом и сложными ароматами. От прежних времен здесь сохранились ряды откидных кресел, амфитеатром спускавшиеся к дальней стене,- правда, прореженные втрое и перемежаемые узкими столами, вдоль которых сновали скудно одетые девицы, разнося напитки и снедь. А на бывшей эстраде, щедро залитой светом, рубились две облаченные в доспехи фигуры.
С облегчением вздохнув, Вадим ухмыльнулся: наконец?то два обособленных потока данных слились в его сознании в один!
Вовсе это был не Институт — даже и близко не стоял. Тут проводился еженедельный городской турнир, и только лень помешала Вадиму разузнать все детали. Вечная формула «хлеба и зрелищ» здесь обрела начальный смысл, подразумевавший гладиаторские бои. Хорошо, сражались не насмерть — пока. Разрешались только рубящие удары, к тому ж мечи были учебными. Но если вздумают возродить дуэли, почему их тоже не сделать зрелищем? Отплатить за обиду — само собой; но и загрести на этом бабки не помешает. Не пропадать же такому шоу?
По?видимому, турниры служили еще одним клапаном, помогающим крутарям стравливать пар. Как на Олимпиадах, конкурирующие стаи (племена, народы, соцсистемы) могли утверждать свой престиж без лишней крови. Не будь этой отдушины, росичи и ордынцы давно бы развязали войну: слишком часто сталкивались они в городской толчее и слишком много амбиций не реализовалось. Конечно, и на турнирах калечилось немало — наверно, гибли даже,- но все ж это было меньшим из зол. А публика собралась тут отборная — сплошь истинные крутари, «волки». Во избежание свар главные банды занимали отдельные сектора, разделенные высокими перилами. Еще в одном как?то уживались представители малых стай, хотя и они старались не смешиваться.