Понимая, что опоздал, Вадим с трудом дождался, пока сверток исчезнет в «вороне», затем безмолвно прыгнул на похитителя и единственным выверенным ударом уложил на месте, не тратя время на рыцарские заморочки. Подхватив трос, Вадим в секунду привязал его к паровой батарее и снова бросился в коридор, к торцевому окну, надеясь хоть на пару минут форы. Без церемоний рванул за ручку, с корнями выдрав створку из рамы.
Вертолет уже был напротив, как и обычно, норовя сразу улизнуть за угол,- только на сей раз его не пускал зацепившийся трос. Кренясь, «ворон» набирал обороты, однако с места не двигался.
Впрочем, сорваться мог в любой миг: мощности у него было в избытке. Выискивая слабину, он то поднимался чуть, то опускался, и тогда смертоносные лезвия с шелестом рассекали воздух возле самого окна, будто предупреждали Вадима не соваться. И потоки воздуха толкали его назад — к тому ж шестой этаж! Трусливое тело вопило об осторожности, но разве когда?нибудь Вадим его слушал?
Так что? — спросил он себя. Вот и дошло дело до проверки. Способен ты ради друга на безрассудство? «Что сделаю я для людей!..»
Отступив в глубь коридора, Вадим оцепенел в шатком равновесии. И в этот момент из квартиры Тима донесся протяжный скрежет: кажется, первой не выдержала батарея. Вертолет вздрогнул, и тотчас Вадим отчаянно рванулся к окну, больше не позволяя себе рассуждать. Руками вперед он нырнул в дыру, обмирая от ужаса, пролетел несколько метров бушующей пустоты и со всего маху ударился грудью о «вороний» хвост, вблизи оказавшийся неожиданно громадным. Елозя конечностями по гладкому металлу, Вадим заскользил вниз, уже холодея в предчувствии того, как сорвется и понесется, кувыркаясь, к далекому асфальту. Но тут пальцы зацепились за скобу, судорожно сжались. Мгновенным рывком Вадим оседлал толстенный цилиндр, сдавив его, точно обручами. А в следующий миг вертолет сорвался с места, наконец освободившись от якоря, и понесся прочь, наклонясь вперед и все круче забирая вверх.
По счастью, сопла «ворона» оказались достаточно разнесены, чтобы не хлестать струями прямо в Вадима, а кабина прикрывала его от встречного потока,- иначе он не продержался бы долго. Но и нисходящих вихрей вполне хватало, чтобы за минуты вымыть тепло из голого тела, ободранного в кровь о вертолетные заклепки. Хорошо, хоть эти беззадые, почти условные трусики он не снял, как ни настаивала Алиса!..
Смотреть вниз Вадим избегал и вообще старался меньше думать о высоте, запуганный собственными снами, в которых рушился столько раз. А еще в своих снах Вадим частенько оказывался на улице нагишом — словно в далеком детстве, босоногом и голопузом. Но тогда на нем хотя бы трусы оставались, зато в снах — ничего, почти как сейчас. Да полно, уж не снится ли это?
Судорожно стискивая и нехотя разжимая руки, Вадим по редким скобам подобрался вплотную к кабине, обнаружив здесь подходящую выемку, и всем телом приник к черной броне, разогретой от близости мотора. И снова зацепенел, не зная, на что решиться. То ли попробовать забраться внутрь «ворона» и там, уж как выйдет, разобраться с экипажем. То ли удерживать занятые позиции до посадки. В обоих вариантах шансы на успех представлялись мизерными, а потому Вадим остался в укрытии, самой пассивностью выбирая полет. Странно, но проникнуть сознанием в кабину он не мог, сколько ни пытался,- будто ее накрыли экраном. А может, сами Шершни зашторили души настолько, что больше не будоражат мысле?облако ? Или он был прав насчет Алисы, и у него недостает сейчас Хаоса для таких фокусов? Женщина?вамп, надо же! Разрядила организм напрочь.
В конце концов, сконцентрировавшись до звона в ушах, Вадим сумел пробиться вглубь, однако так и не смог разобрать, сколько Шершней там засело. Пожалуй, в сумме они тянули на двух?трех, не больше.
А «ворон» уже забрался в такие выси, откуда земля казалась далекой, а потому и безопасной, точно картинка. Назад уносились игрушечные дома, улицы, площади, парки, много раз виденные Вадимом с земли, но теперь узнаваемые с трудом. Не разжимая сведенных пальцев, он отклонялся сколько мог в сторону и вдобавок вытягивал шею, пытаясь разглядеть, куда уносит громадная стрекоза,- однако цели не разгадал. Во всяком случае, летела она к окраине либо еще дальше — «за темные леса». К этому способу транспортировки Вадим успел приноровиться, даже согрелся в железном закутке, куда почти не задували ветра, буйствующие вокруг. И вибрация оказалась на диво слабой, хотя моторы старались вовсю, а скорость была приличной.
И вибрация оказалась на диво слабой, хотя моторы старались вовсю, а скорость была приличной. Сюда бы привязные ремни да стюардессу с напитками — тогда порхайте хоть до утра!
Город давно остался позади, а они мчались все дальше, и теперь Вадим наблюдал внизу только бесконечную череду рощиц, полян, топей, изредка разрываемую запущенными дорогами и тесными заболоченными полями. И что там водилось ныне, не хотелось думать.
Внезапно вертолет пошел на снижение, опасно кренясь, и Вадим снова стиснул пальцами скобы — до побелевших костяшек. Будто пытаясь его стряхнуть, «ворон» заложил крутой вираж и одновременно ухнул вниз, как подстреленный. Но ближе к земле снова ухватился за воздух и по наклонной скользнул под навес, открывшийся меж деревьев. Мягко коснулся опорами бетона и успокоенно замер, продолжая по инерции шуршать лопастями.