— Как это скажется на безопасности Первого?
— Никак — если это исходит от него. А если нет?
— Ну хорошо,- сказал Алекс.- Что?нибудь еще?
— А как вам нравятся суточные перепады взбесившейся погоды? А ночные убийства? А жуткие чудища, заполонившую губернию?
— Но ведь я не синоптик и не зоолог!
— Но вы же гардеец! — в тон воскликнул Вадим.- Или гард? И любой такой фактик может оказаться важным для ваших дел. Откуда проникает зверье, где этот канал, кто его установил? Тоже, полагаете, Первый? А может, кто?то раскручивается за его спиной и беднягу сковырнут, лишь только пропадет в нем нужда? И как тогда будете выглядеть вы, доблестные охранители его особы? По?моему, бледно.
Это вас не волнует?
— Волнует, конечно. Потому и требуется ваша помощь.
— Не только моя. Я ведь что пытаюсь вдолбить: эта проблема слишком масштабна, чтобы решать ее вашей квалифицированной, но слишком узкой компашкой. Рано или поздно придется пойти на сговор — с противниками Крепости и вашими естественными союзниками. Правда, для начала не худо выяснить, что вам важнее: благополучие Первого или процветание Крепости?
— Ну, понимаете,- с улыбкой сказал Алекс,- это довольно трудно разделить.
— Ну да, «Ленин и партия — близнецы?братья»!.. И все ж одним из сиамцев придется жертвовать — иногда такие операции проводят.
— Пока я так не считаю, извините,- столь же мягко, словно больному, возразил хозяин.- Однако над вашими словами обещаю подумать.
— По?вашему, я злокозненно пытаюсь «вбить клин»? — ухмыльнулся Вадим.- Может, и так, но что это меняет? Во всяком случае, не факты.
— Кстати, о фактах,- сказал Алекс.- Что за эксперимент вы проводили прошлой ночью?
— Имеете в виду последний, с тивишниками? — уточнил Вадим.- А что вас интересует?
— Сумеете повторить?
— Повторить не проблема, любой сумеет. Труднее уцелеть.
— Потому и обращаюсь к вам. Что это было?
— Может, тот самый проход? — с улыбкой спросил Вадим.- Только прогуливаться по нему еще рано.
— Вы ребус загадываете или делитесь информацией?
— Хорошо,- сказал Вадим и, потянувшись, развернул к себе приемник.- Что это, по?вашему?
— Тивишник,- терпеливо ответил Алекс.
— То?то, что не телевизор. По тому мы лишь глядели, чего дозволят, а этот сам смотрит на нас. Помните надзирательные зеркала?
— Полагаете, он работает как телекамера?
— Хуже — как заклинатель. Все увязано в этом паскуднейшем из миров, нашей губернии,- от пресловутого Бугра до тивишника. А откуда скопировано, знаете? Из наших же душ… Ну, может, не вполне наших, однако во Вселенной души, видимо, мало разнятся… Заметили, Алекс,- хмыкнул Вадим,- мы опять вернулись к душе? Иногда без нее не обойтись. Ибо, заглядывая по ту сторону экрана, попадаешь в миры не столь отдаленные, как хотелось бы, а там такие понятия в порядке вещей. И оттуда проникает к нам всякое, в том числе редкостная мерзость,- пока лишь взглядами, но кто знает, что воспоследует?
— Например?
— Например, будет ваш старикан клевать перед экраном тивишника, по обыкновению наклюкавшись бренди, а оттуда вдруг протянется лапа с полированными коготками тигра и сомнет ему череп, словно перезрелый помидор. То?то будет для вас сюрприз!.. И не говорите тогда, что я не предупреждал. Кстати, любой из вас от этого не застрахован.
— Намекаете на инопланетян? — спросил Алекс.
Вадим рассмеялся.
— На иномирян! — сказал он.- Вам хорошо: вы не объелись фантастикой, и вас от такой версии не мутит,- а потолкуйте об этом с воображенцами!.. Может, и «зеленые человечки», не знаю,- Вадим пожал плечами.- Только вряд ли на летательных тарелках — к чему плавсредства, когда имеется мост? Все равно что переплывать Ла?Манш над самым тоннелем.
Алекс вскоре ушел, решив, видно, что для первого сеанса его присутствия довольно и теперь клиента надо ублажить — не одной беседой или гурманской снедью, а чем?нибудь покруче. Тем более остался он в хороших руках.
— Ну?с,- произнесла Кира, распахивая в стене неприметную дверцу,- приступаем к водным процедурам.
Изнутри брызнуло теплым светом, дохнуло горькой влагой, даже донесся ласковый манящий плеск.
Изнутри брызнуло теплым светом, дохнуло горькой влагой, даже донесся ласковый манящий плеск. Словно открылось оконце в южные моря.
— Господи, опять ванна! — обреченно сказал Вадим.- Это как рок. Когда?нибудь меня в ней утопят.
— Сам разденешься? — спросила девушка.- Или помочь?
— Не дождетесь!..
Через минуту, постанывая сквозь зубы, Вадим уже блаженствовал, размякнув всеми членами в душистой жидкости, словно в невесомости, и отгоняя прочь сторонние мысли, заботы, воспоминания — отстраняясь . Здешняя ванна оказалась не слишком объемной, зато формой и покрытием напоминала створку исполинского моллюска. А выложенные розовым кафелем, усеянные мерцающими ракушками фигурные стены и перламутровый пол, залитый бурлящей водой, усиливали сходство комнатки со сказочным гротом, из которого только недавно вынесли сокровища. А вот горячей воды осталось в избытке — она упруго струилась из многих щелей чудесной ванны, не позволяя Вадиму совсем уж разомлеть и приятно будоража. Правда, кой?чего здесь все же не хватало — привычного, обязательного, неизбежного… Чего?