— Да потому, что твое отражение не на поверхности! Оно в глубине зеркала,
понимаешь? Оно — в Зазеркалье.
— Здорово! — восхищенно говорит Катенька. — Но почему?
— Не знаю. Мое дело — находить и описывать Явления. А объясняют их совсем
другие люди.
— Здорово, — зачарованно повторяет она. — Надо будет Вовке показать.
Вовка — ее сын. Я его от всей души не люблю. Вернее, разлюбил. Раньше это
было очаровательное игривое существо, которое постоянно баловалось и
шкодило, а будучи застигнутым, с громким визгом и смехом убегало и
пряталось под диван или за кресло. Теперь это маленький тиран и
скандалист, который умеет только требовать, требовать и требовать… Он не
виноват. Это безотцовщина.
…Я возвращаюсь от Катеньки в первом часу ночи. Вот и мой дом. Лера
открывает мне дверь и слабо улыбается.
— Я волновалась… Ты на работе задержался?
— Да, — отвечаю я и валюсь спать. Господи, как же легко я научился ей
врать…
ОТЪЕЗД
Меня разбудил кашель дворника, проникший через открытую форточку. Через
несколько минут злорадно запищал будильник.
— Сейчас встану, приготовлю завтрак, — пробормотала сквозь сон Лера.
— Спи, я сам, — шепнул я, слезая с кровати.
Город был тихим, пустым и влажным от утреннего тумана. Дворник продолжал
покашливать, скребя метлой по асфальту.
Я поставил чайник, умылся и по привычке полез в шкаф за своим серым
двубортным пиджаком. Но потом вспомнил, что на сегодняшний день форма
одежды другая. И повесил пиджак обратно, бережно стряхнув с него пару
невидимых пылинок.
К костюмам я отношусь уважительно. Потому, что это не просто одежда. Это
оболочка, дорогой футляр, надежная защита от косых взглядов. Он должен
быть безукоризненным, ведь у нас и по сей день принято встречать по
одежке. Если вдруг на моем пиджаке появится неаккуратная складка или
пятно, то человека, с которым я общаюсь, это может навести на нечаянную
мысль о невнимательной жене или плохо убранной кухне с каплями борща на
столе, как это бывает у простых людей. Нет и еще раз нет. Сотрудник
Ведомства не имеет права быть похожим на обычного человека. Глядя на меня,
никто не должен догадаться или даже заподозрить, что у меня дома текут
краны и отклеиваются обои. Ведомство выше земных неурядиц. Этой святой
цели служат и наши строгие костюмы, и дорогая парфюмерия, и личные
парикмахеры.
Но сегодня все иначе. Сегодня я — работяга-геодезист, а значит, нужно
надеть линялые армейские штаны, тельняшку, ботинки с ржавыми заклепками.
Бриться необязательно. Одеколон — вообще противопоказан.
Это дома или в гостях геодезисты могут быть щеголями. А на работе, в
глухой деревне, где грязи по уши, запах «Кристиан Диор» может вызвать
только дружеский совет окружающих: похмеляться дешевле «Тройным»…
Утренняя прохлада уже начала отступать с городских улиц, прячась в
подвалах и щелях между домов. Все чаще сердитыми жуками проносились
одинокие машины. Я чувствовал легкую обиду. Хотелось, чтобы подольше город
принадлежал только мне и дворникам.
Я чувствовал легкую обиду. Хотелось, чтобы подольше город
принадлежал только мне и дворникам.
На вокзале не было никакого утра. Его никогда там не бывает из-за
круглосуточного режима. Возле огромного стенда с расписанием прохаживался
туда-сюда Петька с сумкой за плечом. Я издалека узнал его по выгоревшей
добела панаме-«афганке», которую он брал с собой, как талисман, в любую
загородную поездку — от пикника до спецоперации.
— Привет, Петя. Что такой хмурый?
— А-а… — Петька с досадой махнул рукой. — Полночи не спал — зуб
разболелся.
— Мог бы вызвать дежурную машину, тебя отвезли бы в круглосуточную
стоматологию. Все-таки в экспедицию выезжаем.
— Да ладно… Я его анальгином, а потом заснул.
— А где Гришаня?
— Пока не видно. Но, чувствую, уже рядом. Да, я тоже это чувствовал. И мог
легко представить, как наш Гришаня сейчас нервничает, поминутно глядя на
часы, мысленно подгоняет троллейбус и шепчет одними губами: «Я уже
близко… Подождите, я сейчас буду…»
Самое интересное, что водители действительно поторапливаются, если у них в
салоне опаздывающий Гришаня. Назвать это телепатией я не могу по
профессиональным соображениям. Феномен Гришани, как и сотен других
зарегистрированных аномалов, всесторонне изучен и описан в справках и
отчетах экспертиз.
Но слова «телепатия» в его личном деле нет, это точно. Телепатия,
полтергейст, телекинез — такие понятия не пользуются популярностью в
Ведомстве. Слишком все сложно, чтобы называть многообразные и непостижимые
Явления этими расхожими вульгарными словечками. Один знакомый военный,
матерый оружейник, как-то жаловался мне, что его прямо-таки корежит когда
люди, увидев любой укороченный автомат, спешат окрестить его «узи». Это то
же самое. Нельзя называть «телепатией» высокоорганизованный
психофизический феномен, обнаруженный у нашего Гришани.
Гришаня умеет многое. Не только подгонять троллейбусы. Какая из сторон его
тайного таланта может понадобиться в сегодняшней поездке, не знают ни он,
ни мы с Петей.
— Я не опоздал?
Вот и он сам. В тот момент внештатник сильно смахивал на запыхавшуюся
дворнягу: волосы всклокоченные, дыхание тяжелое, разве что язык набок не
свесил. Сразу видно, торопился человек.