видел лишь нагромождение непонятных предметов — больших и малых —
поставленных, сваленных, разбросанных как попало. Возможно, они вовсе не
были руинами, но беспорядок создавал чувство, словно я нахожусь посреди
разоренного
человеческого гнезда. Кроме того, было очень грязно — как в заброшенной,
протухшей мясной лавке. Хотелось подняться на цыпочки, чтобы не касаться
этой мерзости даже подошвами.
И еще — шум. Он сразу навеял чувство тревоги. Казалось, неподалеку
происходит что-то смертельно опасное, несовместимое с человеческим
существом. Я не мог распознать ни одного знакомого звука, но чутье
подсказывало — бойся.
Стало чуть светлее — я увидел, как по небу несутся несколько пылающих
шаров. Два из них на моих глазах взорвались в воздухе, разлетевшись
огненными хлопьями, остальные упали где-то за пределами видимости.
Мне было страшно сойти с места, сделать хотя бы шаг. Казалось, что
малейшее движение что-то изменит вокруг, я выдам себя и неведомая
опасность нахлынет, раздавит, не оставив от меня и следа. И тут я увидел
человека, который крался неподалеку, пригибаясь к земле. Он был очень
маленьким, худым, с кривыми конечностями и неуверенной походкой. Кожа его
имела нездоровый серый цвет. Он не видел меня, хотя иногда смотрел в мою
сторону. Вскоре я заметил еще троих, почти неотличимых от первого. Похоже,
они пытались от кого-то убежать.
Так и оказалось. За людьми неторопливо двигался металлический механизм на
четырех суставчатых конечностях. Несмотря на длинные ноги, он походил не
на паука, а скорее на экзотическое растение, вырвавшее из земли корни. Его
движение сопровождалось глухими щелчками и скрипом.
Люди оглянулись и прибавили скорости. Не успели они сделать и пяти шагов,
как прямо под ними по земле пробежала синяя ветвистая молния. Все четверо
с криками упали. Затем трое поднялись и побежали, один остался лежать в
грязно-желтой луже.
И тут боковым зрением я заметил еще какое-то движение неподалеку. Я
повернулся — обломок рухнувшей стены справа от меня словно ожил. Шершавая
поверхность зашевелилась, пошла волнами, трещинами. Потом я понял, что это
не трещины, а сотни маленьких щупалец или побегов, ползущих из стены,
змеящихся, как черви. Все это передалось на землю, которая тоже
зашевелилась. Я не выдержал и сдвинулся с места.
И снова оказался в шалаше — движение, похоже, нарушило какие-то связи
между органами чувств и аппаратурой.
Я тяжело дышал и по-прежнему морщился, хотя мерзкого запаха больше не
было. Эффект и впрямь оказался впечатляющий. Наверно, подобный фокус я
видел и в жилище толкователя, когда тот проводил сеанс связи со
Смотрителями.
Собравшись с мыслями, я отдернул занавеску и выглянул из шалаша. Было уже
совсем темно — видимо, я немало времени провел в ином измерении.
По-прежнему горел костер, и Смотрители перемещались по поляне, не обращая
на меня внимания. Я особенно тщательно проверил этот факт — однако на меня
так никто и не посмотрел.
Что ж, сами виноваты. Я выскользнул из шалаша и в три прыжка достиг
кустарника. Присел, еще раз огляделся. Спокойствие на поляне ничем не
нарушалось. Я осторожно отполз подальше, затем развернулся и со всех ног
помчался к складу образцов, расположенному на побережье.
Лес был темным и страшным. Мне не верилось, что так легко можно
ускользнуть от этих умудренных существ, поэтому за каждой кочкой я ждал
подвоха. Однако до пляжа добрался без всяких приключений.
Большая белая луна отражалась на поверхности океана. Два истребителя
стояли рядом, словно задремавшие птицы. Я подошел, опасливо озираясь,
остановился, прислушался. Ничего, кроме шороха волн, не долетало до моего
слуха.
Откинув стеклянный колпак, я прыгнул в кабину. Ощупал органы управления —
кто знает, может, наши «братья старшие» уже раскурочили машину в порядке
эксперимента.
Все было на месте. И двигатели включились точно так же, как и всегда. Не
медля ни секунды, я взмыл в ночное небо.
Мне пришлось немало попотеть, пока я искал обратную дорогу. Надежда
справилась бы быстрее — она лучше знала навигационные приборы. Берег
континента узнавался по огненным столбам, изредка вспарывающим черную
ночь. Прибрежную полосу я проходил на максимальной высоте, не обращая
внимания на кровь, потекшую из носа. Пару раз меня качнуло, когда
неподалеку из-под земли вырвался огонь, но, в общем, перелет рубежа прошел
благополучно.
Я приводил в порядок мысли. Любой простой план на деле оказывается таким
сложным, что опускаются руки. Но сейчас руки опускать нельзя. В первую
очередь следует показать людям оба хранилища и наладить массовый перегон
машин на базу — Бомбовозов мало, поэтому для эвакуации придется
использовать и истребители. Нужно будет также облететь все ближние и
дальние селения, заставы и предупредить людей, что скоро Прорва нанесет
решающий удар и на этой земле никого в живых не останется.
Половина, конечно, не поверит, а еще часть не захочет сниматься с
насиженных мест. Пусть так. Главное начать, успеть побольше. Желающих
улететь все равно будет много, очень много, наших возможностей не хватит.
Скорее всего начнется паника, драка за места — это тоже нужно
предусмотреть и предупредить. В бомбовозах следует сделать деревянные