этой планете культура была испорчена глобальным вмешательством извне.
Более легкие случаи можно исправить. Именно этим занимаются Ведомства,
которые есть абсолютно везде. Никогда нельзя избежать взаимного
проникновения культур, их засорения, утечки информации. Ты же сам все это
видел. Люди с паранормальными способностями, пророки — это носители
информации из других уровней. И не только смежных, но и надстоящих.
Несанкционированные научные открытия — плоды неосознанной деятельности
носителей. То же самое можно сказать и про явления природы.
— Значит, и я — несанкционированный носитель.
— Отчасти, да.
Однако есть примеры более яркие.
Этот твой знакомый, который помог тебе второй раз найти переход…
— Роман Петрович? Вы и о нем знаете?!
— Да, теперь знаем, и очень удивлены. Дело в том, что формула, по которой
он вызвал вас на диалог, неизвестна нам. Принцип понятен, но его
воплощение — это для нас тайна. Откуда произошла утечка, будем искать. Не
исключено, что мы этого так и не узнаем. Возможно, это информация из сфер,
недоступных даже нам.
— Интересно, сколько же лет нашему Ведомству? После нашего разговора мне
кажется, что оно существует вечно…
— Так и есть, паранормальные явления отслеживались всегда. Только в других
условиях это и происходит по-другому. Ведомство действует везде, где есть
жизнь — с первого до последнего дня. Колдун в диком племени — Ведомство.
Святая инквизиция — это тоже Ведомство. Служители культа и науки — многие
из них также выполняют функции Ведомства. Правда, далеко не всегда они об
этом знают… Кстати, твой знакомый толкователь — и он здесь Ведомство…
Я шел и видел, как распадаются основы, на которых строился мой мир. Я
видел, как рушатся религии — обваливаются храмы, превращаются в прах
священные скульптуры и изображения, гаснут ритуальные костры. Я закрывал в
своих мыслях сотни, тысячи научных институтов и лабораторий, я вычеркивал
целые главы из Старого и Нового заветов, я бросал в огонь фолианты древних
мыслителей.
Впрочем, через несколько минут поток сумбурных мыслей и эмоций схлынул. Я
немного остыл и начал понимать: основы мира вовсе не отменены. Пожалуй,
наоборот, некоторые из них стали еще более прочными в свете знания,
открывшегося мне.
Человек по природе своей — существо несамостоятельное. Он всегда ощущает
за собой тень какой-то великой силы, он ищет у нее оправдания или
осуждения всем своим поступкам. И в разное время он по-разному пытался
представить себе эту силу — то в форме каменного идола, то в виде
человека, распятого на кресте…
Мне же судьба дала шанс увидеть истинный лик судей человечества. И что же
я понял — их нельзя судить, их бесполезно пытаться понять и оценить на
свой лад, с ними вообще незачем поддерживать отношения. Такими и должны
быть истинные судьи.
Мы вернулись на поляну.
— Не желаешь поужинать? — спросила Женщина.
— Смотря чем, — я пожал плечами. — Может, вашу еду мне и пробовать нельзя.
— Можно. Мы полностью совместимы. Ты заметил, что здесь живут такие же
растения и животные, как и на твоей планете, а люди дышат таким же
воздухом? Это лишнее подтверждение тебе, что жизнь едина и имеет общие
истоки.
Мы расположились у костра, кто-то принес нам обычную корзину с самыми
обыкновенными овощами. Мяса в рационе у Смотрителей, видимо, не было. Я ел
молча. Мозг оказался перегружен информацией, которая сплеталась со старыми
наблюдениями и потому усваивалась тяжело. Но среди хаоса уже рождалась
живая и единственно верная мысль, а за мыслью следовал план действий.
ТРЕВОГА
У нас осталось одно дело, — сказала Женщина. — Я все-таки покажу тебе мир,
который избежал контроля с нашей стороны. Идем.
Мы приблизились к одному из плетеных шалашей.
Вход был завешен черной тряпкой.
— Войди и встань лицом к экрану, — сказала Женщина. — Руки протяни вперед,
пальцы расставь. Я включу демонстратор. Предупреждаю, эффект присутствия
будет полным, но ты не должен беспокоиться за свою безопасность.
— Ладно, не буду… Это у вас вместо кинотеатра?
— Это универсальная аппаратура.
Чаще мы применяем ее для организации
общения.
В шалаше царил полумрак. Вечерний свет с улицы проникал между прутьями. Я
увидел выгнутый экран высотой около двух метров. Встал поближе, протянул
руки, как было ведено.
Темноту начало выгонять едва заметное желтое свечение. Что-то стало
происходить с моим зрением, я потерял чувство расстояния, все стало
нерезким. Затем я увидел, как стены шалаша плывут, трансформируются,
меняют цвет, форму. И в какой-то момент стало ясно, что я уже не в шалаше,
а неизвестно где, и меня окружает пейзаж, никогда не виденный раньше.
Я не только увидел это, но и испытал всеми своими чувствами. В нос ударил
резкий запах, от которого сразу захотелось спрятаться, прикрыть лицо
рукавом. Глаза начало пощипывать. Сначала я увидел небо — мутное и
грязное, как чайный остаток на дне чашки. Я опустил взгляд — меня окружали
руины. Все вокруг было неестественно ярким, приторно пестрым, как старая
палитра художника. За этой круговертью цветов я никак не мог разглядеть
общей картины. Мне пришлось собирать ее в голове, как разорванную
фотографию.
Я не рискнул бы сказать, что нахожусь в городе, пусть даже разрушенном. Я