Дети Ржавчины

— А что с ними еще делать? Отпустить — так они отсюда не уйдут, опять

полезут. У голодных, сам знаешь, разговор короткий.

— Неужели так и будут резать, пока всех в округе не перережут?

— А что? Дело-то нехитрое. Им оно только в радость.

Погонщик сказал это с подчеркнутой небрежностью.

ЗАСТАВА

Здесь все было по-другому.

Во-первых, стены. Застава была небольшой, очень плотно застроенной, и

располагалась в естественном кольце, образованном плоскими наклонными

скалами. Неизвестно, сколько труда было приложено, чтобы соединить скалы

перемычками из крепкой каменной кладки, но результат впечатлял — поселение

напоминало неприступный средневековый замок. За пределами стен тоже жили

люди, но в основном это была беднота — разоренные крестьяне и бродяги,

осевшие поближе к батарее Холодных башен и обустроившие свой быт в убогих

лачугах. Хотя брать у этих людей было нечего, их во время очередного

налета на заставу обычно грабили в первую очередь.

Во-вторых, на меня произвела впечатление дисциплина. Когда мы въезжали в

приоткрывшиеся ворота и далее следовали по улицам, я тщетно искал пьяных

горлопанящих прохожих, нищих, дерущихся за какой-нибудь морковный хвостик,

или даже просто шумно разговаривающих граждан. Ничего подобного я не

увидел. Наоборот: тишина, порядок, приглушенные тона. Людей мало, и они

немногословны: сразу видно, что застава живет в режиме повышенной

боеготовности и принимает это со всей серьезностью.

По-иному здесь было организовано и общественное устройство. Насколько я

понял, мы попали в миниатюрное военное государство. В отличие от нашего

полуанархического поселения, здесь имелся самый главный человек —

начальник заставы. Он же — военачальник. Он не был самым богатым и тем не

менее командовал людьми. Богатство не решало, быть ли человеку старшим

надо всеми. Потому что в местных условиях самый главный должен не править,

не царствовать, а ежеминутно действовать, работать головой, принимать

решения и выбирать единственно правильный вариант.

Как раз к этому человеку мы и направлялись. Нас встретил у ворот некто по

имени Синее Брюхо и без лишних разговоров, приняв поводья нашей лошади,

повел к начальнику заставы.

Горная застава явно была побогаче нашей. И гораздо чище. А еще я увидел

здесь множество старых вещей. Они были повсюду — ими накрывали крыши,

мостили дорожки, заделывали бреши в стенах, приспосабливали под бельевые

сушилки, украшали ворота. В них играли дети, из них мастерили вороты для

колодцев, они служили в роли разнообразной домашней утвари. Большие и

маленькие металлические предметы самых разнообразных форм и совершенно

неизвестного предназначения заполняли весь этот городок, окруженный

скалами и сосновыми лесами. Казалось, он вырос на них. Пожалуй,

действительно вырос…

Я чувствовал возбуждение. В этом хранилище старины я подсознательно ждал,

что через минуту увижу что-то очень важное, очень знакомое, и это позволит

мне пробудить память. И тогда я смогу узнать это место, узнать эти вещи.

Ведь недаром они были сконцентрированы здесь, наверняка это место в

древности было не закрытой наглухо заставой, а городом, или какой-то

фабрикой, или чем-то еще. Я не помнил, были ли в том мире фабрики, но

города были, точно.

— Ну, мы пошли, — раздался сзади голос Медвежатника. — Встречаемся у ворот.

— Давайте, — махнул рукой Подорожник.

— Куда они? — поинтересовался я, увидев, что наши попутчики свернули на

другую улицу.

— На склады, менять овощи.

— А мы почему не с ними?

— У нас другие дела, — глубокомысленно ответил погонщик и выудил из

поясной сумки мои часы, не упустив случая полюбоваться и подавить на

кнопки. — Будем торговаться.

Он сделал шаг ко мне и заговорил тише, потому что наш проводник Синее

Брюхо шевелил ушами, как локаторами.

— Ты стой и молчи. Я буду торг вести. Он сначала скажет, что за такую

малость и одного иглострела много. Он всегда так начинает. Но нам нужно

два. Ты можешь тоже сказать, что нам хозяин без двух и возвращаться не

разрешал. А если повезет, то и еще что-нибудь вдобавок заполучим. Ты

только дело не испорть. Стой и поддакивай.

Я пожал плечами. Лучше вообще молчать, чем «стоять и поддакивать», как

болванчик.

— А впрочем, выпросить еще чего-то мы, пожалуй, не сможем. Лучше побольше

игл взять. Они хоть и подорожали, а без них никак, — продолжал рассуждать

погонщик. — Если у нас появится свой иглострел, будем ездить как хозяева

по всем дорогам. Никого не бояться. Только увидим дозорного разбойника —

хлоп! И все.

Никого не бояться. Только увидим дозорного разбойника —

хлоп! И все. Понял?

— Понял. А почему вы не возите с собой луки?

— Луки? — удивился погонщик.

— Ну да. У вас дети их себе делают и с ними играются, я видел. А мы почему

ими не пользуемся?

— Да как ими пользоваться, если они ни на что не годны? Дети — да,

играются. Стрела-то на сколько летит? Ею только курицу можно ушибить, а

человека она издалека не пробьет.

— Если хорошо сделать — пробьет.

— Да как ни делай… Чуть натянул посильней — или бечевка порвалась, или

дерево поломалось. Нет, лук — вещь никуда не годная.

«Конечно, — подумал я. — Откуда им знать, как выбирать древесину, как

вымачивать, сушить, склеивать слоями? Человечеству потребовались десятки

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138