— Сейчас будет еще интереснее. Только постарайся держать свои эмоции в
руках.
Я не понимал, что он имеет в виду. Тем временем мы вышли на поляну, где
стояла плоская золотистая машина.
— Я хотел попрощаться, — угрюмо сказал я.
— Обязательно попрощаешься. Постой-ка здесь… Директор неторопливо
подошел к машине и помог выбраться из нее худенькой рыжей девчонке в
джинсах и простой клетчатой рубашке с засученными рукавами. Она встала на
траву, посмотрела на меня.
— Олег! Здравствуй…
Я точно знал, что не сплю. И мне пришлось поверить своим глазам.
— Надежда?!
Что еще оставалось делать? Мы подбежали, вцепились друг в друга,
схватились за руки. Она была живой, настоящей. Я обернулся к Директору.
— Что это?.. Как? Я же сам видел!.. Он усмехнулся, прищурил глаза.
— Что ты видел, Олег? Что она закрыла глаза и перестала шевелиться?
Биологическая смерть — постепенный процесс, и разве ты знаешь, за какой
чертой он становится необратим? Наконец, не забывай разницу между
Ведомством и районной реанимацией.
— Я не могу понять… Для чего вы это сделали?
— Неужели тебе больше не о чем сейчас подумать, Олег? — укоризненно
проговорил Директор. — Девушка настоящая, не клон, не двойник — что еще
нужно?
Я посмотрел Надежде в глаза. Она, без сомнений, была настоящая.
— Идем, — сказал я ей. Затем обернулся к шефу и уже на ходу бросил: — Я
сейчас вернусь!
Я пошел, затем побежал, не выпуская ладошку девушки из своей. Вместе мы
вышли на край обрыва.
— Подорожник! — крикнул я и замахал руками.
На мой крик обернулись, пожалуй, человек двести. Все они увидели нас. Все
поняли. Кто-то побежал за погонщиком.
Надежда первая заметила, как он появился, растолкав людей руками,
остановился на мгновение — и помчался к нам, рискуя споткнуться и полететь
кувырком. Она высвободила руку, спустилась с обрыва и тоже побежала
навстречу ему. Я хотел быть сейчас рядом с ними, но почему-то не мог
двинуться с места. Я просто стоял и смотрел, как они бегут друг к другу и
все расступаются перед ними.
Чудо все-таки свершилось. Даже для меня это было чудом, а для погонщика и
всех остальных — вдвойне. Я вспомнил, как Подорожник убеждал меня, что
Надежда не может погибнуть. На то она и Надежда. Я пытался разубедить его,
но именно он, а не я, оказался прав.
Директор неспешно вышел из-за деревьев и встал рядом. Некоторое время мы
молча смотрели на погонщика и девушку, застывших в объятии посреди
огромной людской массы. Люди обступили их, что-то кричали, смеялись.
Люди обступили их, что-то кричали, смеялись.
— У них впереди еще много горя и много крови, — проговорил Директор. —
Будут и дикие орды кочевников, и кровавые тираны, и жестокие войны.
Говорят, человек рождается во грехе, ну а человечество — тем паче. Никому
не удалось избежать этого, во всех уголках Вселенной человек разумный
повторяет каждый свой шаг. Но это их путь, и они должны сполна испытать
его. А тебе, Олег, здесь больше делать нечего. Эти люди обойдутся без
тебя, они поймут, что им делать, они научатся жить. Пойдем, пока на нас не
смотрят.
Я кивнул, но не тронулся с места. Я думал: «Неужели через сотни или тысячи
лет здесь тоже поднимутся огромные города, пролягут дороги и люди станут
совсем другими?»
Мы повернулись и уже сделали первый шаг, как вдруг меня остановил крик
Подорожника.
— Олег! — Я быстро обернулся и увидел, что все смотрят на меня. — Олег, ты
вернешься?
— Вернусь, — беззвучно прошептал я.
Я не лгал, я на самом деле собирался вернуться к ним. Мы наверняка
встретимся. Пожалуй, это произойдет не здесь, а, может, за миллионы,
миллиарды световых лет отсюда и в бог знает какие времена. У нас впереди
вечность — еще будет случай встретиться.
И я буду ждать этой встречи — ждать каждый день. Пусть долго — меня это не
смущает. Мне есть чем заняться во время ожидания. Буду тащить свой крест —
ездить в экспедиции, ставить штамп «секретно» на папках с документами,
трепаться в столовой с Петькой Алексеевым, пытаться понять, кто из моих
женщин мне дороже. А потом выйду на пенсию, стану ходить по школам и, если
разрешат, рассказывать, как в молодости случайно попал на другой край
Галактики. И никто не удивится — я ведь из Ведомства.
По крайней мере, отныне я знаю, куда иду.
— Нам пора, — строго произнес Директор.
— Я вернусь! — крикнул я и помахал рукой. — Не забывайте меня. Мы
встретимся через миллион лет или раньше!
Спустя секунду мы скрылись за деревьями. Уходя, я был уверен, что
Подорожник и Надежда поверили мне. Ведь я никогда не лгал им.