Может, врача позвать?
— Это был мой брат, — еле шевеля губами выдавил он.
— Кто?
— Михаил. Тот, кого убил Бахтин. Если то, что ты сейчас рассказала, неправда, я убью тебя, собственными руками задушу.
— Это правда. Я бы не примчалась сюда из Москвы, если бы это все было не так. Мне очень жаль, Руслан. Я не знала, что это твой брат.
Значит, ты из мести все это затеял? Ты просто мстишь Бахтину за убийство брата, потому и придумываешь про него всякие небылицы? Это низко. Я
понимаю, что тебе сейчас тяжело, но Борису Ивановичу еще хуже. И мы должны немедленно сделать так, чтобы все узнали правду. Слышишь? Руслан, —
она принялась тормошить его за плечи, — ты меня слышишь?! Ну что ты сидишь как каменный! Вставай, поехали на телевидение!
Нильский резко сбросил ее руки и вскочил со скамейки.
— Правду?! Ты хочешь, чтобы все узнали правду? А что же ты шестнадцать лет молчала со своей правдой? Я шестнадцать лет бился над тайной
смерти моего родного брата, я шестнадцать лет землю носом рыл, карьеру делал в журналистике, чтобы получить доступ к милицейской информации и
разобраться, как и почему погиб Мишка! А ты? Человек из-за твоей пьяной дури в тюрьму сел, срок мотал, а ты молчала. Тебе было удобно в своей
теплой квартирке в сытой обеспеченной Москве.
Тебе было удобно в своей
теплой квартирке в сытой обеспеченной Москве. Почему ты раньше-то не призналась?!
— Я не знала, что его посадили. Я вообще об этом только вчера узнала. Уверена была, что все обошлось.
— Ах, ты не знала?! А ты хотела знать? Не хотела ты ничего знать. Тебе удобно было думать, что все обошлось, вот ты и думала. Если бы ты
захотела выяснить, все ли в порядке, ты бы это сделала. Или твоя Наталья Александровна. Но вы обе приняли все как есть и спрятали голову в
песок. Меньше знаешь — лучше спишь! Так, да? Ты поступила трусливо и малодушно, а теперь я у тебя получился виноватым во всех грехах.
— Руслан, не кричи, — попросила Ира. — Ты прав, и я не собираюсь с тобой спорить. Я поступила трусливо и малодушно. А ты злобно и
мстительно оболгал человека. Мы оба нанесли вред Борису Ивановичу. И мы должны, мы обязаны это исправить. Если в тебе еще есть остатки совести,
ты мне поможешь. Я расскажу, как все произошло на самом деле, а ты публично опровергнешь свою мерзкую статью и принесешь Бахтину извинения. Мы
будем выступать вместе.
Эта идея родилась в ее голове только что. Еще пять минут назад у нее и в мыслях не было заставить Руслана сделать публичное
опровержение. Она хотела только одного: дать ему по морде, высказать в глаза все, что думает о нем, и потребовать, чтобы он устроил ей
выступление на телевидении.
Руслан отступил от скамейки на пару шагов, посмотрел на нее, сощурив глаза.
— Все сказала?
— Нет еще. Ты знаешь, где найти Бахтина? Я хочу с ним увидеться. Он здесь, в Кемерове?
— Да, недавно переехал из Ленинска-Кузнецкого.
— Отвезешь меня к нему?
Руслан неопределенно пожал плечами.
— Пойду схожу за курткой.
Ира смотрела ему вслед, крепко обхватив себя руками в попытках унять внутреннюю дрожь. Ее бил озноб, а лицо пылало, и руки были
горячими. Бедный Руслан! Каково это, узнать, что твой любимый старший брат — маньяк, насильник и убийца. Столько лет верить в то, что Михаил —
тихий добрый парень, который мухи не обидит, столько лет бороться за восстановление его доброго имени, и вдруг такое… Врагу не пожелаешь. И все
равно он не имел права клеветать на Бориса Ивановича. Мало ли какие там факты у него в картинку улеглись, если включить фантазию, так из любых
фактов можно что угодно состряпать, притягивая их друг к другу за уши, Игорь сколько раз об этом говорил! Он часто любил повторять, что если два
факта буквально тянутся друг к другу, то проверять надо не только сами факты, но и природу силы притяжения между ними.
Что же Руслана так долго нет? Испугался и смылся, оставив ее здесь дожидаться второго пришествия? Ничего, ничего, все будет хорошо, все
еще можно поправить, сейчас они с Русланом поедут на телевидение, он там обо всем договорится, она выступит в прямом эфире, расскажет всем
правду о Бахтине, а потом отправится к самому Борису Ивановичу. И сделает то, что ей не удалось сделать шестнадцать лет назад: поцелует ему
руку. При всех. Сколько бы народу рядом ни было. Поблагодарит за все. Попросит прощения…
Из-за угла вынырнул Руслан.
В куртке, на голове кожаная кепка, через плечо — сумка на широком длинном ремне. Ира стремительно вскочила
ему навстречу.
— Поехали?
— Бахтин в больнице, — сказал он подавленно. — Инфаркт.
— Как… — задохнулась она. — Когда?
— Еще утром. Я только что узнал. В редакции сказали.
— Поехали в больницу, — решительно скомандовала Ира.
— Погоди. Я позвонил на телевидение, сказал, что из Москвы приехала актриса Ирина Савенич, которая хочет сделать сенсационное заявление.
Мне поверили. Через пятьдесят минут у них информационный выпуск, они готовы дать тебе три минуты, не больше. Под мою личную гарантию, что дело
того стоит. Если ты хочешь выступить в прямом эфире, то надо ехать, другой возможности не будет.
— Да как же ехать, когда Борис Иванович в больнице! — возмутилась она. — Надо срочно к нему. Это ты довел его до инфаркта своей статьей!