оттого, что ты так классно фотографируешь. Помнишь, ты в прошлом году мою Надюху с детьми и с собакой снимал? Так этот снимок у тещи в красном
углу в рамочке стоит вместо иконы. Наглядеться не может, до того ей нравится. У нее в четверг юбилей, пятьдесят лет, так она спит и видит, чтобы
лично ты ее в этот радостный день сфотографировал, парадный портрет сделал и снимки в кругу семьи и друзей. Она уж мне аккуратненько намекала,
но я делал вид, что не понимаю. А, Руслан?
— Делов-то, — усмехнулся Руслан. — Я бы с тобой и так пошел, если бы ты попросил. Что я, не понимаю? Страшнее тещи зверя нет, перед ней
надо на задних лапках скакать, чтобы в твоей собственной семье были мир и покой. Закон вторичной семейной зависимости. Я потому и не женюсь
пока, сироту подыскиваю.
В четверг Руслан ровно в девятнадцать ноль-ноль позвонил в квартиру тещи Баблоева. Это была идея Володи: чтобы сгладить недовольство
опозданием зятя, прислать дорогого гостя пораньше. Идея себя оправдала, юбилярша пришла в такой восторг, увидев Руслана с фотоаппаратом, что об
отсутствующем родственнике вообще на время забыла. Руслан же, руководствуясь все той же идеей, предложил сразу же начать фотосеанс, пока красиво
накрытый стол еще не разграбили оголодавшие гости, у дам на лицах свежая косметика, а мужчины не размякли от выпитого. Сначала были сделаны
портреты всех присутствующих, супружеские пары снимались вместе. Потом пришла очередь групповых фотографий, затем последовали так называемые
«постановочные» кадры. Руслан в этом плане был щедр на выдумки — одна смешнее другой, и народ от души веселился, выполняя его режиссерские
указания. Когда явился запыхавшийся Владимир, никто и не заметил, что прошло уже полтора часа.
— Володя, вставай сюда, — скомандовал Руслан, — твоя фигура будет центральной в этой композиции.
Теща тут же прильнула к широкому плечу любимого зятя и ни словом не упрекнула за непростительное опоздание.
За столом друзья уселись рядом, и Баблоев с ходу начал тихонько докладывать. Бизнесмен принял его почти вовремя, в четверть шестого.
Слезливую историю про украденные деньги и благородную незнакомку выслушал внимательно и тут же ответил:
— Если речь идет о той девушке, которую я провожал, то ее зовут Любой. Любовь Витальевна Молостовец. Сейчас у нее, вполне вероятно,
другая фамилия, она наверняка вышла замуж. Я дам вам адрес, по которому она проживала в восемьдесят четвертом году, а там вам подскажут, где
она.
Бахтин записал на листочке имя и адрес, вручил Володе и вежливо попрощался. Вся аудиенция заняла двадцать минут.
— Как просто, — вздохнул Руслан, пряча записку в карман. — Столько месяцев голову ломал, как бы эту девушку разыскать, чтобы Бахтин
ничего не заподозрил, а оказалось так легко.
Володя сделал большой глоток белого вина и отправил в рот немалых размеров кусок запеченой свинины с чесноком.
— Ты меня поражаешь, — начал он с набитым ртом. — Все это можно было сделать давным-давно, а ты все тянешь, тянешь, двигаешься по
миллиметру, как черепаха. Раз-два — и в дамки.
— Не получится, — покачал головой Руслан. — Я уже пытался действовать кавалерийским наскоком, еще когда в школе учился, но быстро понял
одну важную вещь: пока я никто, со мной разговаривать не будут. Мне не поверят и не будут помогать. Мне четырнадцать лет было, когда я бегал по
всему городу и орал, что Мишка не мог напиться и затеять драку, что он тихий, непьющий и очень добрый. Кто меня послушал? Никто. Даже мать
приняла все как есть. Я начал работать в газете, написал интересную статью о Вороновой, ее напечатали в «Огоньке», и я решил, что одной такой
статьи будет достаточно, чтобы Воронова прониклась ко мне добрыми чувствами и взялась помочь. Ни фига подобного! Даже разговаривать не захотела.
Хотя статью оценила, похвалила, даже к себе на работу звала. А помочь — нет. Из этого я сделал вывод, что должен сперва сделать себе имя. Меня
каждая собака в области должна знать и уважать, тогда и в милиции со мной станут разговаривать не как с надоевшим просителем, а как с
журналистом, с которым нельзя ссориться. Тогда мне никакая Воронова с ее протекцией не будет нужна, начальник областного УВД сам придет, еще и в
ножки поклонится, бери, мол, Руслан Андреевич, любые материалы, какие захочешь. Но на это нужно время. В один момент это не делается. А
информацию я потихоньку набираю, накапливаю. Думаешь, то, что ты сегодня сделал, это пять минут работы?
— Ну, десять, — отпарировал Баблоев, ловко расправляясь с салатом. — Если считать с дорогой — пять часов на все про все. А у тебя годы
ушли.
— А узнать о том, что летом восемьдесят четвертого Бахтин крутил роман с девушкой, которая улетела на стажировку в Хабаровский край? А
выяснить, какой тип женщин он предпочитает? И заметь себе, все это следовало делать не напрямую, чтобы никого не насторожить, чтобы Бахтин, не
дай бог, не узнал, что некто Нильский собирает о нем информацию. Вот же с фамилией не повезло мне! Дала бы мама нам с Мишкой разные фамилии — не
было бы проблем. Обычная журналистская работа, сбор материалов об одном из крупнейших бизнесменов Кузбасса. А с моей фамилией мне светиться