умевший постоять за себя, мальчик без высшего образования, без поддержки и протекции, приехавший из маленького провинциального городка, начавший
с работы курьером и только в двадцать четыре года поступивший на заочное отделение факультета журналистики, к двадцати восьми годам сделал себе
имя, которое знают все жители Кузбасса, читающие газеты. Его печатали в «Огоньке», его сама Воронова приглашала работать в Москве, а к
руководству правоохранительных органов Руслан теперь может входить без стука, потому что написал множество статей в поддержку милиции,
прокуратуры и суда.
Он достиг успеха, достиг сам, без посторонней помощи, только благодаря своим способностям, упорству и трудолюбию. И теперь
он имеет полное право никому не врать и ни перед кем не стелиться. Он говорит правду из принципа, как бы желая подчеркнуть для самого себя и для
окружающих: он — Руслан Нильский, он такой, какой есть, а кому не нравится — идите сами знаете куда. И с тайным удовлетворением отмечал, что ему
это сходит с рук. Им дорожили в редакции.
Статьи о проблемах борьбы с преступностью были частью его стратегического плана. С конца восьмидесятых годов на органы правопорядка
обрушился шквал разоблачений и поношений, вся страна с упоением читала про милиционеров-убийц и насильников, про следователей-взяточников, про
продажных и трусливых судей и любящих сладострастные утехи прокурорских работников. Руслан решил пойти от противного, разобраться и написать о
том, как трудно работать сегодня в милиции, на какие ухищрения приходится идти руководителям, чтобы удержать на местах остатки стремительно
разбегающихся кадров. Он добросовестно вникал в причины нераскрытия какого-нибудь громкого преступления, и появлялся материал, из которого
читатели узнавали, как оперативники и следователи не спали и не отдыхали на протяжении нескольких месяцев, носом землю рыли, уже почти схватили
преступника за руку, но все закончилось ничем, потому что доказать его виновность невозможно, свидетели подкуплены или запуганы и показаний
против виновного не дают. А что наша нищая и втоптанная журналистами в грязь милиция может противопоставить подкупу и запугиванию? Ничего. Ей
остается только взывать к чувству гражданской ответственности свидетелей, но чувство это крепко спит, убаюканное неожиданно свалившимися
деньгами или загнанное в угол страхом за себя и своих близких. Статьи были яркими, убедительными, написанными хорошим и острым языком, их бурно
и увлеченно обсуждали в самом Кемерове и перепечатывали в областной прессе, тираж «вечерки», в которой продолжал работать Руслан, рос не по
дням, а по часам, а для органов внутренних дел журналист Нильский стал самым желанным и дорогим гостем, которому можно показать любые материалы
и поделиться любой секретной информацией. Все знали, что Нильский — могила, если пообещал не писать об этом — точно не напишет, слово держать
умеет. Это было правдой, Руслан никогда данного им слова не нарушал и если слышал предупреждение или просьбу о чем-то не писать, то и не писал.
Он ведь не ставил перед собой задачу скомпрометировать правоохранительные органы, втереться в доверие, а потом исподтишка сделать гадость. Нет,
цель у него была совсем другая, и он ее добился. В отдельной папке у него лежал список людей, убитых, скончавшихся от тяжелых ранений или
пропавших без вести в период весны-лета 1984 года. Руслан рассудил, что искать нужного человека среди убитых зимой 1984 года или даже раньше —
бессмысленно, почему-то он был уверен, что между двумя убийствами интервал был небольшим. Список был полным, без малого восемьсот фамилий, и
включал не только тех, кто стал жертвой преступления, оставшегося нераскрытым, но и тех, чьи убийцы были изобличены и наказаны. Если брата
Михаила смогли обвинить в том, что он напился и затеял поножовщину, но почему кого-то другого не могли посадить за убийство, которого он не
совершал? Вполне могли. И по печально известному Витебскому делу, и по делу маньяка Чикатило были несправедливо осужденные и расстрелянные, об
этом все знают. Отныне задачей Руслана было выяснить, не был ли кто-то из указанных в списке людей знаком с Бахтиным, а еще лучше — не было ли
между ними неприязненных или даже конфликтных отношений.
Отныне задачей Руслана было выяснить, не был ли кто-то из указанных в списке людей знаком с Бахтиным, а еще лучше — не было ли
между ними неприязненных или даже конфликтных отношений. Нужно было найти первую жертву Бахтина, свидетелем убийства которой и стал несчастный
брат Руслана, оболганный и посмертно униженный.
Любовницу Бахтина, уехавшую летом 1984 года на стажировку, найти оказалось невозможным. Сначала Любовь Витальевна Молостовец вышла
замуж, сменила фамилию и переехала к мужу в Свердловск, затем развелась и в 1992 году снова вступила в брак, и снова со сменой фамилии и
переездом, на этот раз в Москву, а 1996 году бросила и этого мужа, зарегистрировала брак с гражданином Бельгии и благополучно отбыла за границу
на постоянное проживание. Правда, в Гурьевске, откуда Любовь Витальевна была родом, до сих пор проживали ее родители, и Руслан с Яной съездили к