Тот, кто знает. Книга 2

имена тех, кто сотрудничал с органами госбезопасности. И неважно, совершенно неважно, была ли Казимера Прунскене действительно связана с КГБ,

важно другое: этот вопрос вызывает острый интерес, его готовы обсуждать, а тех, кто был информатором КГБ, безжалостно разоблачать.

И неважно, совершенно неважно, была ли Казимера Прунскене действительно связана с КГБ,

важно другое: этот вопрос вызывает острый интерес, его готовы обсуждать, а тех, кто был информатором КГБ, безжалостно разоблачать. Сегодня

Казимера, а завтра она, Наталья Воронова. И всему конец. И ей самой, ее репутации честного публициста, и ее программам, и ее компании.

Пострадают ребята, которых она пригласила на работу, которых обнадежила, которые рассчитывают теперь, что им будет, чем заниматься и на что жить

и содержать семью. Южаков тут же прикроет компанию, а ребят выгонит на улицу, за ним не заржавеет. Господи, как стыдно! Что же делать? Что

делать?
Три месяца она молчала, прятала свой страх поглубже и старалась делать вид, что ничего не происходит. Но больше она не в силах это

выносить, ей необходимо хоть с кем-то поделиться, с кем-то поговорить. С кем же? Есть только один человек, который никогда не станет ее

осуждать, что бы она ни сделала. Иринка.
…Из задумчивости ее вывел голос девушки-парикмахера:
— Наталья Александровна, что это с вами? Вы же у меня были перед Новым годом, я вас красила и хорошо помню, что седины было совсем

немного. А сейчас у вас половина головы седая. Вы не болеете?
— Нет-нет, — торопливо пробормотала Наташа. — Просто нервничаю много, новая работа, новые заботы. А что, действительно много седины?
— Да я ж вам говорю — полголовы.
Наташа по-прежнему ходила в салон к Рите Брагиной, хоть и не ближний свет, на Ленинский проспект ездить приходится, но зато привычно. И

мастера у Риты всегда хорошие, и краска импортная. И относятся там к Наташе как к дорогому гостю, чашечку кофе нальют, журнальчик полистать

принесут, и постригут тщательно, и прокрасят как следует.
Закончив с волосами, Наташа (тоже по сложившемуся обычаю) зашла к Рите. Рита совсем не старела, по крайней мере так казалось Наташе.

Какой была, когда они с мужем Славой выезжали из их квартиры, такой и осталась. Конечно, пристальный взгляд обнаружил бы и сеточку морщин на

лице и шее, и слегка расплывшийся овал лица, и потускневшие и ломкие от постоянного окрашивания волосы, но Наташа ничего этого не видела. Для

нее Рита по-прежнему была воплощением приветливости и доброжелательности, а именно эти душевные качества прямо-таки потоками изливались на

окружающих из ее широко распахнутых голубых глаз.
— Натулик!
Рита легко поднялась со своего массивного вертящегося кресла и обняла бывшую соседку.
— Слушай, я теперь смотрю все твои передачи, — захлебываясь от восторга защебетала Брагина. — И Славка смотрит. Ты такая умница,

Натулик, ты такая молодец, ты даже представить себе не можешь!
«Могу, — мысленно ответила ей Наташа. — Я не умница и не молодец. Я — ведьма КГБ. Где взять силы пережить этот позор? А ведь он

неминуем. Если все пойдет так, как идет сейчас, то и до меня доберутся.»
— Ты что-то неважно выглядишь, — озабоченно заметила Рита, внимательно разглядывая Наташу. — Нездорова?
— Здорова.
— Дома неладно?
— Да нет, Риточка, все хорошо.

— Дома неладно?
— Да нет, Риточка, все хорошо. Просто на работе устаю, стрессы постоянные и все такое… Телевидение — это, я тебе скажу, тот еще

гадючник. Террариум настоящий. А тебе правда наши передачи нравятся? — Наташа постаралась увести разговор в сторону.
Рита еще минут десять в красках расписывала, как все ее знакомые смотрят передачи, подготовленные телекомпанией «Голос», и как потом

бурно обсуждают их, часами повисая не телефоне. На прощание Рита, как обычно, сунула Наташе вынутую из сейфа большую коробку дорогих конфет.
— Возьми, Натулик, у меня все равно пропадут, я шоколад не ем, а они все несут и несут. А стрессы надо снимать.
— Как? — тупо спросила Наташа, хотя ей это совершенно не было интересно.
— Спортом заниматься, в бассейн ходить. За город съезди, погуляй, проветрись, кислородом подыши. Или на крайний случай с подружкой

задушевной выпей по рюмочке и почирикай часика два о мужиках. Очень помогает.
По дороге домой Наташа то и дело вспоминала данный Ритой совет «почирикать с подружкой» для снятия стресса. Иринка, конечно, не

подружка, но все равно она — единственная, с кем можно об этом поговорить. После всего того, что между ними происходило все эти годы, Иринка не

будет, просто не посмеет осуждать Наташу. Рита права, нельзя молчать, нужно выговориться, иначе она с ума сойдет. Нужно все рассказать и

покаяться, и пусть ее слова услышат уши только одного человека, все равно станет легче.
Дома уверенность ее дала трещину. Глядя на сыновей, привезенных с Инкиной дачи на два дня «помыться и постираться» и за обе щеки

уплетающих крохотные пирожки с капустой, испеченные Бэллой Львовной, Наташа вдруг подумала, что Иринка и в самом деле не подружка ей, а, скорее,

старшая дочь. Давно ли она была такой же вот девчонкой двенадцати лет, энергичной и непоседливой, точь-в-точь как Сашка? На самом деле, давно,

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211