Предстоятель Илларион проповедует о скором пришествии Антипода и не желает благословлять короля. Говорят, антонианец безумен, но Кантиска пока молчит. По всей Арции продолжают ловить маркиза Гаэтано, мириец же, словно в отместку, открыто разгуливает по столице, его видят то тут, то там. За голову смутьяна назначена награда, но ее вряд ли кто-нибудь получит. Клэр тоже пытался разыскать мирийца, но не смог…
Разошлись глубокой ночью, но Клэр, несмотря на усталость, не ложился. Разговор с Герикой был важнее всего, хотя видеть ее не хотелось. Женщина пришла сама. Это случилось перед самым рассветом, и Утренний Ветер прекрасно понял, что или, вернее, кто ее задержал.
— Сначала объяснимся, — Эстель Оскора прямо взглянула в глаза Рыцарю Осени. Внешне она изменилась не столь уж и сильно, разве что отросли отрезанные Лупе волосы.
— Изволь, — кивнул Клэр, — признаться, я был удивлен, увидев тебя здесь…
— …с другим, — закончила за него Герика. — Героиня песни должна любить лишь раз, не правда ли? Но я недостойна песни, Клэр, и знаю это. Наши чувства от нас не зависят, я могла отказаться от Александра, но это не вернуло бы меня в прежнюю любовь. Я слишком долго шла домой, эмико, слишком…
— Не мне тебя судить.
— Но ты судишь, — Эстель Оскора кривовато улыбнулась. — Твое сердце осталось прежним и принадлежит Осени и Тине. У Лебедя может быть только одна любовь, но во мне слишком мало вашей крови. Я не умею быть верной и никогда не умела. Я забыла Стефана, почти полюбила Астена, затем встретила Рене, и он стал для меня всем.
Я не умею быть верной и никогда не умела. Я забыла Стефана, почти полюбила Астена, затем встретила Рене, и он стал для меня всем. Для вас наша любовь и наша жертва были песней, но конец ее оказался неправильным. Но разве наша жизнь правильна?
— Ты сказала все, мне нечего добавить. Теперь скажи, как ты из башни Адены попала в Гразу?
— По воле того, кто открыл Тропу Отчаяния. Я не знала, чего от меня хотят, но увидела раненого всадника, за которым гналась целая свора, и вмешалась.
— Что ты сделала с теми, кто шел следом?
— Дикий ветер, мне это удается лучше всего. Лошадей, впрочем, я пощадила. Битва была проиграна, но спасти раненого я успела, хоть и не знала, что спасаю короля. Дальше все случилось само собой, я не сразу поняла, что со мной творится, а когда поняла, решила взять от жизни все. И хватит об этом. Тебе неприятно видеть меня не с Рене, а я не хочу бередить твою боль, но есть вещи, которые в Вархе должны знать, а с Эмзаром мы вряд ли встретимся. Как я поняла, он не готов оставить Кольцо, а я не должна появляться там, где меня знают слишком многие.
— Я все передам. Спасибо, что избавила меня от лжи. Что ты хочешь рассказать?
— Многое, — Геро поправила шпильку. — Мы вернулись вместе с Эрасти, нам открыли дорогу сразу двое.
— Где Проклятый?
— Не знаю. Мы решили до поры до времени не обнаруживать своего присутствия. Эрасти считает, мы не вправе растрачивать силы на тех противников, с кем справятся другие. Я не была в этом уверена, пока не прогулялась по Миру Обмана, но теперь признаю его правоту.
— Где Ройгу?
— Я ищу его, — задумчиво произнесла Герика, — но он исчез. Я его не слышу, не слышала даже тогда, когда горели его храмы. Клэри, лучше б он был здесь и в полной силе, с НИМ я бы справилась…
2896 год от В.И.
Ночь с 18-го на 19-й день месяца Волка
АРЦИЯ. МУНТ
Было уже поздно, когда Его Величество начертал последнюю резолюцию и с чувством выполненного долга отложил перо. Пьер с детства относился к бумагам с уважением, граничащим с нежностью, и теперь получил возможность удовлетворить свою страсть. Сначала король передал обязанности Главного Казначея Казначею Красной Палаты, сделав того единственным хранителем государственных денег, но потом стал вмешиваться и в его дела. Счета двора и всего королевства Пьер вел сам, не доверяя даже своему избраннику.
Сегодня Его Величество имел все основания гордиться: он сделал все, что намечено. Странно, но некоторые не понимают, что работа с бумагами важнее и нужнее громыхания железом. Правда, Александр Тагэре был силен и в первом, и во втором, но зато не владел искусством интриги и проиграл. Времена, когда король был лучшим воином своей страны, безнадежно прошли. Сейчас победы одерживают не на поле боя, а во дворцах, придет время, и Арция станет сильнее Ифраны, а потом и подчинит ее. Конечно, освободиться из-под Паучьей опеки непросто, но он это сделает. А Сезар Мальвани, сам того не желая, поможет.
Если Оргонда разобьет Ифрану, с ней можно будет говорить другим тоном, а если Ифрана проглотит Оргонду, у нее будет несварение. И, опять-таки, этим нужно воспользоваться. Твои самые сильные враги — это твои друзья и покровители. Их неудачи — это ступеньки к успеху, надо только суметь ими воспользоваться. Правда, иногда существует опасность, что союзники потребуют помощи, но сейчас это не грозит. Жоселин понимает, что впутывать Арцию в оргондскую войну нельзя, в стране многие продолжают симпатизировать Тагэре и Мальвани.
Анастазия попробовала отучить народ от привязанности к горбуну, но ее магия сработала не до конца. Александр Тагэре слишком много болтался по стране, а на тех, кто знал его лично, пиесы Перше не действуют. Оказалось, что человеческое упрямство и верность переламывают даже волшбу, да еще эта песня!