— Я не один, друг. — Только друг ли он на самом деле? — Со мной около тысячи людей, в том числе полторы сотни пленных фронтерцев.
Зеленоватые глаза собеседника полыхнули варварской радостью.
— Арция взялась за тростниковых кабанов?! Друг Луи привел авангард? Не сомневайся, господарь выступит немедленно, до зимы мы пройдем до самой Тахены, не будь я Ласло Ра-Дан!
Точно! Ласло Ра-Дан, сын старшей сестры Лося, отменный наездник и рубака, и вроде бы без двойного дна.
— Я привез плохие новости, — четко произнес Луи, — очень плохие, по крайней мере для Арции. Александр Тагэре был предан фронтерцами и графом Рогге и погиб в битве. Мы вырвались, нагнали фронтерцев и разбили, а вожаков взяли в плен, но это ничего не меняет. В Мунте сидит Пьер Тартю.
Ласло молчал, над старой башней кружились какие-то птицы — то ли голуби, то ли вороны.
— А Гаэтано? — По тому, как дрогнул голос эскотца, Луи понял — Ра-Дан и правда друг.
— Мы поймали его коня, он был без всадника.
— Да, — согласился Ласло, — Рафаэль мог оставить седло только мертвым. Я знаю, сначала умер он, и лишь потом король. Вам надо отдохнуть, Донная Крепость в вашем распоряжении. А я поскачу в Гвару… Проклятый, ну как же это?!
2895 год от В.И.
1-й день месяца Волка
НИЖНЯЯ АРЦИЯ
Серпьент в образе совершенно неуместной в осеннюю пору бабочки отправился на разведку, воспользовавшись отсутствием ветра и проглянувшим сквозь серые тучи солнышком.
До Гвары оставалось не так уже и много, но Рито это не вдохновляло. То, что они, оторвавшись от погони, уходили на северо-восток, было мудрым и дальновидным, но мудрые и дальновидные поступки у мирийца с детства вызывали судороги. Более того, Кэрна был уверен, что, если он начнет задумываться о том, что творит, сумасшедшая удача байланте его оставит. Однако северо-восток ничуть не хуже юго-запада, а свалившихся на голову спутников нужно было куда-то девать.
Кэрна предпочел бы остаться один, хотя он спокойно выносил Крапивника, несмотря на его сварливость. С Яфе он тоже спелся, но эрастианский монах, весьма посредственно сидящий на лошади и то и дело осеняющий себя Знаком, — это было слишком. А Николай считал своим святым долгом утешать Рито и наставлять его на путь истинный.
Нет, в Гвару! В Гвару! Оставить молельщика Лосю и кардиналу, а самому… На этом мысли Кэрны обрывались, так как загадывать вперед он терпеть не мог. Раньше за него решал Сандер, отвечавший за всех и вся, теперь король и друг мертв. Рито сжал кулаки — в который раз захотелось завыть.
— Размышляющий о прошлом смотрит в небо, а видит ад. — Яфе в арцийской теплой одежде выглядел диковато, главным образом из-за бороды, с которой не желал расстаться.
— Я согласен взглянуть на ад, если захвачу туда несколько тварей.
— Кровь всегда пахнет кровью, — атэв опустился на корточки рядом с мирийцем, — твое сердце не успевает за ногами твоего коня. Ты остался рядом с телом Эссандера, послав с нами свою тень. У прошлого, как у скорпиона, на хвосте — жало, не нужно держать его за хвост.
— Я не держу, — махнул рукой Рито, — это оно меня держит. И тебя, думаю, тоже, иначе ты давно бы побрился.
— Если судьба скажет мне — обнажи лицо, я это сделаю, но пока она лишь смеется нам в спину, как обокравшая гостя танцовщица. Но ты не хочешь ехать туда, куда мы едем.
— Не хочу, но это нужно. Господарь Гвары может что-то знать, хотя я больше надеюсь на кардинала.
— Зеленому калксу есть дело до земного? — Яфе невольно скосил глаза в сторону давшей им приют пастушеской хижины, у которой виднелась коленопреклоненная фигурка. — Воистину, говорящий с небом обладает терпением болотного льва в придорожных кустах.
— Жорж Мальвани был рыцарем. Не знаю, с чего он рехнулся и подался в эрастианцы, но гварский кардинал больше воин, чем монах, а при Беток он и его брат спасли Арцию.
— Тогда мои глаза будут рады видеть зеленый цвет. Ты хочешь оставить Николая в Гваре? Но четки судьбы нанизаны не нами, и там есть и его бусина, — смуглое лицо помрачнело, — мы были призваны спасти Эссандера, но шестихвостый садан рассудил по-своему. Если нет города, в который ты едешь, не миражом ли становится и сама дорога. Моя сабля готова ласкать шеи врагов, но куда пойдут наши кони, друг? Где сын Эссандера? Где чумной источник? Кто из него уже напился?
— Вы мне лучше вот что скажите, — Крапивник, как всегда, выскочил, будто прыгун из хаонгской шкатулки с секретом, — кому это пришло в голову приделать лошади рог, заставить ее прыгать по полосатой кошке размером с кабана и все это брякнуть на щит?
— Лошадь золотая или серебряная?
— Серебряная? Держи рот шире. Серая какая-то, хоть и с отливом…
— Серебряный единорог, попирающий тигра? — Лицо Рафаэля скривилось от отвращения. — Это же граф Мо, а вернее, Базиль Гризье! Подлый ублюдок… Где ты его видел?
— Где-где? — Серпьент был явно доволен собой. — Недалеко, хотя вашим клячам добираться оры две… Там их целый отряд. Я проводил их малость, а потом вижу, они надолго в каком-то селе застряли.
Я проводил их малость, а потом вижу, они надолго в каком-то селе застряли. Едут, не торопятся. Там выпьют, тут опохмелятся…
— Этот Гриж — враг? — перебил разведчика атэв.