— Вот пусть тогда Рафаэль в нее играет, — отрезал Крапивник.
— Я понимаю нашего друга, но Творец учит кротости и смирению.
— Нет, — Рито вскочил, — вы как хотите, а я завтра же уйду. Подвергать Эгона и Ильду опасности нельзя, а прятаться… Я не мышь!
— Ты не мышь, — согласился Крапивник, — ты дурак. С чего ты взял, что тебя заметят, если ты этого не хочешь? Я тут слушал, как ты о своей везучести разорялся, а нет бы мозгами пораскинуть.
— Ты о чем?
— О том, что в тебе Кровь проснулась, вот о чем! Потому тебя никто и не замечает, когда ты этого не хочешь! А ты, — Серпьент не очень удачно передразнил Рито, — «мне снова повезло, стражники меня не заметили», «мне опять повезло, меня никто не увидел», «мне повезло, погоня ошиблась»… Как же, стражники виноваты!
— Ты хочешь сказать, что я становлюсь невидимкой?
— Пеньком ты становишься, проешь тебя гусеница…
— Почтенный Серпьент, — подал голос Николай, — вы все же иногда следите за своими словами.
— Не в словах дело, — отмахнулся Рито.
— Именно что в словах. Ты идешь по лесу, стоит пень. Ты много на него смотришь? Нет. Ты его ВИДИШЬ, но не замечаешь. Если сесть не хочешь или, там, гриб найти. Вот и ты так. Тебя видят, но не замечают, пока ты сам на рожон не попрешь.
— Ну тогда, на дороге нас очень даже догоняли.
— А ты вспомни, чего хотел? Не умом, а на самом деле. Прятаться или драться?
— Драться, — подумав, честно признался Кэрна. — Если бы не Яфе, я бы остался на площади и убивал бы, пока меня не прикончили.
— Вот видишь! — назидательно сказал Серпьент.
— Погоди… Ты говоришь, Кровь? Знаешь, что-то в этом есть… Моя сестра… Она тоже однажды испугалась и, выходит, глаза чужим отвела?! Мы думали, повезло.
— Просто так никому не везет, — назидательно объявил Крапивник, — хотя вам и повезло встретить МЕНЯ.
Что бы вы без меня делали?
— Значит, если я сейчас пойду по замку, на меня никто внимания не обратит?
— Ну, если ты никого с ног не собьешь и красные штаны не наденешь… А вообще тебе учиться надо.
— Чему?
— Чему-чему… Магии, вестимо! Силы тебе не занимать, ума не хватает, это так, ну да не всем умными родиться. Короче, я согласен тебя учить.
ЭСТЕЛЬ ОСКОРА
Я ожидала чего и кого угодно, но не тех, кто попался на мою удочку на самом деле. Начнем с того, что их было четверо, и я сразу поняла, кто они. Слишком долго я носила кольцо Эрасти, чтобы не узнать совершивших пресловутые Непростимые Грехи. Этот бой мог стать для меня последним, ведь я разделила свою силу, защищая Александра. Это было ошибкой, но я не боялась. Когда встречаешься лицом к лицу с таким врагом, страх исчезает, и ты превращаешься в совершенное оружие, лишенное жалости и сомнений. Ты должен убить, уничтожить — это твои враги, ради этой встречи ты прошел через ад, становясь тем, кем ты стал. Я знала, кто передо мной, но они не могли знать, кто я. Схватка была неизбежна, и потому мы позволили себе роскошь рассмотреть друг друга. Я с какой-то нездоровой жадностью изучала тех, кто раз за разом заставлял полыхать кольцо Предательства, толкая Тарру к пропасти.
В лицо я знала двоих — Анхеля, пославшего на смерть названого брата, и негодяя, по милости которого кровь Рене восстала сама на себя. Портретами «Светлого» Мунт был завешан уже в мое время, а Лумэна я видела в Фей-Вэйе, когда пробралась туда в кошачьей шкуре, увязавшись за Эстелей ре Фло. Мерзавец, он опозорил и предал кровь Рене, но я должна сохранять спокойствие. Нужно понять, чего от них ждать, а не кипеть от ненависти.
Итак, Анхель Светлый и Жан Лумэн. Если они сохранили свое «я», то я знаю, что им сказать… А вот Третий и Четвертый совершили свои подлости, когда я была с Эрасти. Что же они натворили? Один — здоровенный, с лицом пьяницы и злыми глазами — под моим взглядом поежился, другой держался лучше, но мне не понравилось, что он походил на Шарло Тагэре… Неужели сын? И брат Александра? Тогда все становится на свои места. Если кто и мог довести моего короля до самоубийства, то это его обожаемый Филипп, хотя вряд ли его теперь можно так называть. Этого придется убить первым, Сандер должен быть свободен от прошлого. Я сама поразилась захлестнувшей меня ярости. Глупо, драться нужно с холодной головой, нужно собраться… Собраться и ударить первой? Или заговорить?
То ли мои чувства отразились на моем лице, то ли Четверо пришли к такому же выводу, но Анхель шагнул вперед. Я приготовилась отразить удар, но его не последовало.
— Уходи. — Надо было слышать, КАК он это сказал. Предатель, по недоразумению вошедший в историю под именем «Светлый», пытался повелевать и из-за Черты. — Ты — прошлое Тарры, тебе здесь нет места.
— Прошлое? — Я улыбнулась, подражая ухмылке покинутой мной снежной рыси. — Странное слово для мертвеца… Это мой мир, и я намерена за него драться.
— Ты хочешь боя?
— А иначе зачем бы я вас звала? — Я довольно успешно изобразила презрение, на сей раз взяв за образец синеглазого Алву. Я звала не их, я не ожидала их встретить, но Четверым знать о моих просчетах не обязательно. — Вы свои подлости уже совершили, пора отвечать.
— Не тебе и не перед тобой, — вмешался Лумэн.