Хольцман заставил Джона подождать несколько секунд, прежде чем ответил:
— Я готов предоставить тебе возможность исправить положение. Ты ведь тоже принял участие в обмане. Но мне нужно твоё честное слово, Джон. Я согласен поверить ему.
Значит, все обстояло не так просто, не могло не обстоять. Пламера как профессионала оскорбили дважды: во?первых, его обманул его молодой коллега из Эн?би?си, один из той новой поросли, которая считает, что успех телевизионного журналиста основывается на том, как он выглядит перед камерой. Во?вторых, он был обманут Эдом Келти, который использовал его, чтобы причинить боль… невинному человеку? По крайней мере это нужно выяснить. Он обязан сделать это, в противном случае ему будет противно смотреть на себя в зеркало.
Телевизионный комментатор взял миниатюрный диктофон из руки Хольцмана и нажал на кнопку записи.
— Это Джон Пламер, сегодня суббота, семь пятьдесят утра, и мы стоим напротив детского сада «Гигантские шаги». Роберт Хольцман и я собираемся сейчас поехать в какое?то другое место. Я дал слово, что расследование, которое мы намерены провести, останется строго конфиденциальным и не будет оглашено. Запись на ленте является подтверждением этого обещания. Джон Пламер, — закончил он, — Служба новостей компании Эн?би?си. — Он нажал на кнопку «стоп», затем снова включил запись. — Однако, если Боб поступил нечестно по отношению ко мне, сказанное ранее теряет свою силу.
— Ну что ж, это справедливо, — согласился Хольцман, вынимая кассету из диктофона и пряча её в карман. Обещание, данное Пламером, не имело никакой юридической силы. Даже если бы между ними был заключён договор с взаимными обязательствами, Первая поправка к Конституции[101], по?видимому, не признала бы его легитимности. Но Пламер дал слово, и оба репортёра понимали, что есть вещи, которые нельзя нарушать, даже в современный век. По пути к машине Боба, Пламер остановился рядом со своим продюсером.
— Мы вернёмся примерно через час, — предупредил он.
* * *
«Хищник» описывал плавные круги на высоте около десяти тысяч футов. Из соображений удобства, офицеры разведывательной службы на станциях слежения «След шторма» и «Пальма» присвоили трём корпусам армии Объединённой Исламской Республики обозначения I, II и III. В данный момент крохотный беспилотный самолёт кружил над корпусом I, состоящим из бронетанковой дивизии восстановленной Республиканской гвардии Ирака и такой же дивизии бывшей иранской армии, носящей название «бессмертных» — так в прошлом называлась личная гвардия Ксеркса. Войска были развёрнуты стандартно, в классическом построении, два полка впереди и один сзади, в форме треугольника, причём в каждом случае третий полк составлял дивизионный резерв. Две дивизии были выстроены в одну линию. Линия фронта, однако, была удивительно небольшой, каждая дивизия вытянулась всего на тридцать километров, а расстояние между ними составляло только пять.
Боевая подготовка велась исключительно напряжённо. Через каждые несколько километров были установлены цели — вырезанные из фанеры макеты танков. Когда они попадали в поле видимости, по ним открывали огонь. «Хищник» не мог определить, насколько точно велась стрельба, хотя было видно, что в большинстве своём цели оказывались разбиты к тому моменту, когда мимо них проходил первый эшелон боевых машин.
Танки были главным образом российского производства, причём бронетанковые части, предназначенные для прорыва обороны противника, были укомплектованы тяжёлыми танками Т?72 и Т?80, изготовленными на гигантском заводе в Челябинске. Пехота была оснащена боевыми машинами пехоты, БМП. Корпуса ОИР пользовались советской тактикой. Это было очевидно по передвижению подразделений, которые находились под строгим контролем дивизионного командования. Огромные массы боевых машин двигались с геометрической точностью, подобно уборочным комбайнам на пшеничных полях Канзаса, проносясь по пустыне ровными линиями.
— Я уже видел это в кино, — заметил главный сержант на станции электронной разведки.
— Где? — спросил майор Сабах.
— Нам показывали русские — тогда советские — фильмы по тактике ведения боя, сэр.
— Есть разница между ними? — Очень хороший вопрос, подумал сержант из разведывательной службы.
— Весьма небольшая, майор. — Он показал на нижнюю часть экрана. — Видите? Командир роты растянул свои танки в линию, сохраняя точное расстояние и интервалы между машинами. Недавно «хищник» пролетал над разведывательными силами дивизии, выдвинутыми вперёд, и они тоже были выстроены точно так же, как и в советском учебном фильме. Вы не занимались изучением советской тактики, майор?
— Только в том плане, как она осуществлялась иракскими войсками, — признался кувейтский офицер.
— Так вот, тактика иракской армии мало отличалась от советской. Суть её в том, чтобы нанести мощный стремительный удар, прорвать оборону противника и не дать ему времени на перегруппировку. При этом руководство танковыми частями осуществляется централизовано. Для русских ведение боя — чистая математика.
— А каков их уровень боевой подготовки?
— Достаточно высокий, сэр.