— А?а, — выдохнул директор. Он поместил образец в центре предметного стекла и установил увеличение в сто двенадцать тысяч раз… И вот они, проецируемые на монитор микроскопа в бело?чёрном изображении. Культурные традиции его страны были тесно связаны с разведением скота, и определение «пастуший посох» казалось ему идеальным. В центре поля обзора находилась цепочка РНК, тонкая и изгибающаяся внизу, с белковыми петлями в верхней части. Это был ключ к функционированию вируса — по крайней мере так считалось. Их точная функция не была известна, и это тоже нравилось директору в его истинном качестве специалиста биологической войны.
— Моуди, — позвал он.
— Да, я вижу, — ответил молодой врач и кивнул, подходя к этой стороне комнаты. Штамм Маинги заирской лихорадки Эбола находился в крови человека, преступившего религиозные убеждения. Моуди только что тоже провёл тест на антитела и увидел, что цвет крошечного вируса изменился. Это не было ошибочным позитивным показателем.
— Передача вируса лихорадки Эбола по воздуху подтверждается.
— Я согласен. — Выражение лица Моуди не изменилось. Результаты эксперимента не удивили его.
— Мы подождём ещё сутки — нет, двое суток для второго этапа. И тогда будем уверены. — А пока нужно было составить отчёт.
* * *
Заявление, сделанное Пекином, застало врасплох американское посольство. Оно было сформулировано в общих фразах. Китайский военно?морской флот намеревается провести крупномасштабные учения в Тайваньском проливе. Будут производиться стрельбы боевыми ракетами класса «корабль — воздух» и «корабль — корабль». Сроки учений ещё не определены (это будет зависеть от метеорологических условий, говорилось в пресс?релизе). Правительство Китайской Народной Республики предупреждает все гражданские авиалинии и компании, занимающиеся морскими перевозками, что им придётся соответствующим образом изменить маршруты авиалайнеров и судов. Помимо этого в пресс?релизе ничего не было сказано, что не могло не обеспокоить заместителя главы американской миссии в Пекине. Он немедленно провёл совещание со своими военными атташе и главой резидентуры ЦРУ. Никто из них не мог предложить никакого объяснения, за исключением того, что в пресс?релизе не упоминалось правительство Китайской Республики на Тайване.
Никто из них не мог предложить никакого объяснения, за исключением того, что в пресс?релизе не упоминалось правительство Китайской Республики на Тайване. С одной стороны, это была хорошая новость — отсутствовали жалобы на продолжающуюся политическую независимость острова, который Пекин считал своей отколовшейся провинцией. С другой стороны, это была плохая новость — в пресс?релизе не говорилось, что это плановые учения и что китайские корабли не хотят причинять лишнего беспокойства. Извещение о проведении учений было именно извещением, без всяких объяснений. Информацию послали в Национальный командный центр Пентагона, в Государственный департамент и в штаб?квартиру ЦРУ в Лэнгли.
* * *
Дарейи пришлось напрячь память, чтобы вспомнить лицо человека с этим именем. Наконец он вспомнил его, но это было не то лицо, поскольку оно принадлежало мальчику из Кума, а сообщение поступило от взрослого мужчины на другой половине земного шара. Раманахда, это Ареф Раман, каким он был умным и сообразительным мальчиком. Его отец занимался в Тегеране торговлей «мерседесами», продавая их могущественным людям и высокопоставленным чиновникам. Он не был человеком твёрдой веры. Но его сын оказался совсем другим. Он даже не заплакал, когда узнал о смерти родителей, случайно погибших от рук шахских гвардейцев, потому что оказались не там, где следовало и не в то время. Они попали в район антишахских волнений, к которым не имели никакого отношения. Ареф и его учитель молились за их души. Мальчик принял близко к сердцу этот урок: его родители погибли от рук тех, кому они доверились. Впрочем, надобности в таком уроке не было — к этому времени он уже был религиозным мальчиком, до глубины души потрясённым тем, что его старшая сестра стала любовницей американского офицера, покрыв позором свою семью и его собственное имя. Она тоже исчезла во время революции, осуждённая исламским судом за прелюбодеяние. Таким образом, из всей семьи остался один сын. Его можно было использовать самым разным образом, но именно Дарейи избрал для него особый путь. В компании двух пожилых людей он скрылся из страны вместе с состоянием своей семьи. Новая «семья» отправилась сначала в Европу и почти сразу переехала в Америку. Там они ничем не занимались и вели спокойный образ жизни, тихий и незаметный. Дарейи подумал, что старики уже умерли. Сын, выбранный для этой операции из?за того, что с детства отлично говорил по?английски, продолжил в Америке образование и стал государственным служащим, исполнял свои обязанности с тем блеском, который он проявил ещё в молодости, в самом начале революции, убив двух старших офицеров ВВС, состоявших на службе шаха, когда те пили виски в баре отеля.
Приехав в Америку, он стал в точности выполнять полученные им указания. Ничем не выделяться. Слиться с американским окружением. Исчезнуть. Помнить о поставленной задаче, но ничего не предпринимать. Аятолле было приятно узнать, что он правильно оценил способности мальчика, поскольку теперь из короткого сообщения стало ясно, что операция почти закончена.