— Барри, Райан никогда не был вице?президентом, потому что я не уходил в отставку. Должность вице?президента не оставалась вакантной, а в соответствии с Конституцией в стране может быть только один вице?президент. Он даже не принёс клятву, которую обязан принести, чтобы занять эту должность.
— Но…
— Ты считаешь, что мне так хочется этого? Но у меня нет выбора. Как мы сможем восстановить Конгресс и исполнительную власть, если этим будут заниматься дилетанты? Вчера вечером мистер Райан обратился к губернаторам штатов, чтобы они прислали ему людей, не имеющих опыта в управлении страной. Да разве могут разработать законы люди, не имеющие представления о том, как это делается?
Барри, никогда раньше мне не приходилось совершать политического самоубийства. У меня возникает впечатление, что я — один из тех сенаторов, которые решали вопрос об импичменте Эндрю Джонсона[36]. Я смотрю в вырытую у меня под ногами политическую могилу, но, несмотря ни на что, благо Америки для меня важнее. Я вынужден сделать такой шаг. — Объектив камеры показал лицо Келти крупным планом, и все увидели на нём глубокое страдание. В глазах Келти сверкали слезы, а в голосе звучали нотки бескорыстного патриотизма.
— Он всегда отлично смотрелся на экране, — заметил ван Дамм.
— Мне трудно поверить в то, что это происходит на самом деле, — пробормотал Райан.
— Будет лучше, если поверишь, — сказал Арни. — Мистер Мартин? Нам хотелось бы услышать совет профессионального юриста.
— Прежде всего пошлите людей в Государственный департамент и пусть они обыщут кабинет госсекретаря.
— ФБР? — спросил ван Дамм.
— Да, — кивнул Мартин. — Они ничего там не найдут, но начать нужно с этого. Далее, проверьте записи телефонных звонков и сделанные заметки. Затем мы начнём опрашивать людей. Вот здесь мы столкнёмся с проблемой. Госсекретарь Хансон и его жена мертвы, то же относится, разумеется, и к президенту Дарлингу и его жене. Это те люди, которые лучше всего знали о действительных фактах происшедшего. Полагаю, нам удастся найти очень мало прямых доказательств, и чуть больше косвенных, которые имеют отношение к делу.
— Роджер сказал мне… — начал Райан, но Мартин тут же прервал его.
— Слухи, информация из вторых рук. Вы говорите мне, что кто?то сказал вам, что ему было сказано кем?то, — ни один суд не примет это во внимание.
— Продолжайте, — сказал Арни.
— Сэр, по сути дела не существует конституционного закона или статуса на этот счёт.
— И у нас нет Верховного суда, который мог бы принять решение, — напомнил Райан. Наступила многозначительная пауза, и снова послышался голос Райана:
— Что, если он говорит правду?
— Господин президент, правду ли говорит мистер Келти или нет, к делу в общем?то не относится, — ответил Мартин. — Если мы не сможем доказать, что он лжёт — а это маловероятно, — его версия звучит достаточно убедительно. Между прочим, к вопросу о Верховном суде. Если у вас появится новый Сенат и вы проведёте через него кандидатуры новых членов Верховного суда, все судьи будут вынуждены отказаться от участия в обсуждении, потому что их выбрали вы. Таким образом, скорее всего юридического решения этого вопроса не существует.
— Но если закон по этому вопросу отсутствует? — спросил Райан. То президент ли я? — подумал он.
— Вот именно.
То президент ли я? — подумал он.
— Вот именно. В этом вся прелесть проблемы, — негромко произнёс Мартин, продолжая напряжённо думать. — Итак, президент или вице?президент перестаёт исполнять свои обязанности, как только подаёт прошение об отставке. Отставка начинает действовать в тот момент, когда лицо, занимающее должность, передаёт документ с просьбой об отставке — достаточно письма — соответствующему официальному лицу. Но человек, принявший документ, мёртв, и мы, вне всякого сомнения, обнаружим, что письмо отсутствует. Государственный секретарь Хансон позвонил, по?видимому, президенту и сообщил ему об отставке…
— Да, позвонил, — подтвердил ван Дамм.
— ..но президент Дарлинг тоже мёртв. Его заявление имело бы доказательную ценность, но теперь этого не произойдёт. Таким образом, мы вернулись к тому, с чего начали. — Мартину не нравилось, что ему приходится говорить, да и к тому же одновременно думать о юридических проблемах. Ситуация походила на шахматную доску без квадратов, с беспорядочно расставленными фигурами — Но.
— Журнал с записями о поступивших телефонных звонках будет доказательством того, что звонок был. Отлично. Государственный секретарь Хансон мог сказать президенту, что прошение об отставке было не правильно сформулировано и завтра Келти привезёт ему исправленный вариант. Все это политика, а не юриспруденция. Пока Дарлинг был президентом, Келти приходилось уйти в отставку, потому что…
— … ему угрожало расследование о сексуальных домогательствах, — кивнул Арни, который начал понимать, куда клонит Мартин — Совершенно верно. Он даже упомянул об этом в своём телевизионном выступлении и очень ловко нейтрализовал эту щекотливую проблему, правда?
— Значит, нам приходится начинать с самого начала, — заметил Райан.
— Да, господин президент.
При этих словах на лице Райана появилась кривая улыбка.