«Артист» напомнил себе, что такие мысли приходили к нему и раньше, что сомнения вполне естественны для людей, которым предстоят опасные операции, и что раньше он всякий раз отмахивался от них и выполнял задание. Будь мир другим, может быть, тогда…
Однако в мире происходили лишь те перемены, которые противоречили его поиску, длившемуся всю жизнь, и тогда, зная, что он убивал напрасно, ему приходится и дальше убивать, надеясь достигнуть… чего? Куда ведёт этот путь? Если есть Бог и если есть Вера, и если есть Закон, тогда…
Ну что ж, нужно верить во что?то. Он посмотрел на часы. Ещё четыре часа. Ему предстоит операция. Он должен верить в неё.
* * *
Они приехали в автомобилях, потому что вертолёт привлекает слишком большое внимание, а машину могут и не заметить.
Он должен верить в неё.
* * *
Они приехали в автомобилях, потому что вертолёт привлекает слишком большое внимание, а машину могут и не заметить. Чтобы сделать приезд ещё более скрытым, автомобили подъехали к восточному входу. Адлер, Кларк и Чавез вошли в Белый дом точно так же, как вошёл туда Джек в свою первую ночь, окружённый агентами Секретной службы. Вот и им удалось пройти сюда незамеченными прессой. Овальный кабинет был полон. Здесь находились Гудли и оба Фоули, и Арни, разумеется.
— Устал от смены часовых поясов, Скотт? — прежде всего поинтересовался Джек, встретив государственного секретаря у двери.
— Если сегодня вторник, значит, я в Вашингтоне, — ответил Адлер.
— Сегодня не вторник, — заметил Гудли, не поняв шутки.
— Тогда я здорово устал от смены поясов и не пришёл в себя. — Адлер опустился в кресло и достал из портфеля записи. Стюард ВМС принёс кофе, горючее Вашингтона. Всем прибывшим из Объединённой Исламской Республики досталось по кружке.
— Расскажи нам про Дарейи, — распорядился Райан.
— Он выглядит здоровым, хотя и немного усталым, — признался Адлер. — Его стол относительно свободен. Говорил он спокойно, но мне известно, что он никогда не повышает голоса на людях. Интересно, он ведь прибыл в Тегеран одновременно с нами.
— Вот как? — произнёс Эд Фоули, отрываясь от своих записей.
— Да, прилетел на маленьком реактивном самолёте, которым пользуются бизнесмены, на «гольфстриме», — сообщил Кларк. — Динг сделал несколько снимков.
— Значит, ему не сидится на месте, а? Разумно, пожалуй, — заметил президент. Как ни странно, Райан понимал проблемы, стоящие перед Дарейи. Они не так уж значительно отличались от его собственных, хотя иранские методы их решения были кардинально противоположными.
— Служащие боятся его, — импульсивно произнёс Чавез. — Пока мы ждали в приёмной, обстановка напоминала сцену из старого фильма о нацистах во время Второй мировой войны. Персонал в приёмной отчаянно нервничал. Думаю, если бы кто?то крикнул, они подскочили бы до потолка.
— Согласен с такой точкой зрения, — сказал Адлер, не задетый вмешательством Чавеза. — В беседе со мной он вёл себя очень старомодно, спокойно, повторял избитые истины и все такое. Суть в том, что он не сказал ничего сколько?нибудь значительного — может быть, хорошо, а может быть, и плохо. Он стремится к продолжению контактов с нами. Он говорит, что желает мира для всех. Он даже намекнул на определённую степень доброй воли по отношению к Израилю. На протяжении доброй половины беседы он читал мне лекцию о том, что все его устремления, как и его религия, направлены только на мир. Он подчеркнул значение нефти и то, как в результате все стороны получают выгоду от торговли ею. Он категорически отрицал, что имеет какие?нибудь территориальные притязания. Он не произнёс ни единого слова, которое бы удивило меня.
— О'кей, — сказал президент. — Что ты понял из его поведения?
— Он создаёт впечатление очень уверенного в себе человека, не боящегося опасности. Ему нравится положение, в котором он находится.
— В этом нет ничего странного, — снова произнёс Эд Фоули. Адлер кивнул.
— Согласен. Если бы от меня потребовали описать его одним словом, я сказал бы «безмятежный».
— Когда я встретил его несколько лет назад, — вспомнил Джек, — его поведение было агрессивным и враждебным. Создавалось впечатление, что он повсюду видит врагов.
— Сегодня я не заметил ничего подобного.
— Государственный секретарь замолчал и мысленно спросил себя, тот же или нет сегодня день. Наверно, тот же, решил он. — Как я сказал, его поведение было безмятежным, но во время обратного полёта мистер Кларк обратил моё внимание на любопытную деталь.
— Что именно? — спросил Гудли.
— Оно заставило сработать металлодетектор. — Джон достал ожерелье и передал его президенту.
— Занимался покупками в Тегеране?
— Видите ли, все настаивали, чтобы я прогулялся по городу, — напомнил он собравшимся. — А разве на Востоке есть лучшее место для прогулки, чем рынок? — Кларк подробно рассказал о случае с ювелиром.
Тем временем президент рассматривал ожерелье.
— Если он продаёт такие украшения за семьсот баксов, может быть, всем нам стоит узнать его адрес. Это был исключительный случай, Джон?
— Я отправился на прогулку вместе с резидентом французской разведки. Он сказал, что поведение ювелира является весьма типичным.