— Было бы неплохо послать кого?нибудь и проверить пишущую машинку. Если на ней установлена обычная лента…
— Отличная мысль! — Прайс вскочила и едва не выбежала из Овального кабинета. — Одну минуту. Может быть, будет лучше, если ваши люди…
— Я сейчас позвоню, — заверил её О'Дей. — Извините, господин президент. Мне следовало подумать об этом сразу. Дайте указание, чтобы кабинет был немедленно опечатан.
— Я сейчас же займусь этим, — ответила Прайс.
* * *
Шум стоял невыносимый. Обезьяны — животные, ведущие стадный образ жизни, и привыкли жить «компаниями» около восьмидесяти особей, населяя главным образом опушки лесов, выходящих на широкие саванны. Так им безопаснее было спускаться с деревьев в поисках пищи на открытой местности. За последние сто лет они усвоили, что совершать набеги на плантации фермеров проще и легче, чем следовать тому, чему научила их природа, — ведь люди, хозяйничающие на фермах, принимали меры для борьбы с хищниками — вечными врагами обезьян. Африканская зелёная обезьяна — лакомство для леопарда и гиены, однако телёнок ничем не хуже, и фермерам приходилось защищать свой скот. В результате возник забавный экологический хаос. Для защиты скота фермеры, законно или незаконно, уничтожали хищников. Это привело к тому, что популяция обезьян стала быстро увеличиваться, и эти голодные животные принялись совершать налёты на плантации, где фермеры выращивали пищу для себя и своего скота. Вдобавок ко всему обезьяны уничтожали и насекомых, которые наносили ущерб посевам, и это позволило местным экологам предположить, что уничтожение обезьян нанесёт ущерб растениям. Для фермеров ситуация была намного проще. Они убивали всех, кто пожирал их скот. Если появлялись вредители, наносящие ущерб посевам, фермеры уничтожали и их. Насекомые слишком малы, их не видно, зато обезьяны достаточно заметны, так что никто из фермеров не возражал против появления трапперов.
Африканская зелёная обезьяна относится к семейству Сercopithecus. У неё жёлтые усы и борода, а шерсть на спине — золотисто?зелёная. Продолжительность жизни этих животных до тридцати лет, но это главным образом в неволе, жизнь же в джунглях, населённых хищниками, опасна, а потому гораздо короче. Африканские зелёные обезьяны ведут стадный образ жизни. Такое стадо состоит из самок с детёнышами, а самцы присоединяются к нему по отдельности на несколько недель или месяцев, чтобы потом снова уйти в джунгли. Обилие самок в брачный сезон создаёт для самцов благоприятную ситуацию. Однако в самолёте положение весьма усложнилось. У некоторых самок уже наступил брачный сезон, но поскольку клетки стояли рядами, одна на другой, эти самки оказались недоступными для самцов. Это приводило их в бешенство, и самцы, оказавшиеся в соседних клетках, шипели, царапались и плевались. Ситуация усугублялась ещё и тем, что грузчики, устанавливая клетки в грузовом отсеке самолёта, не обращали внимания на тот простой факт, что и самцы и самки сидели в одинаковых клетках, а у африканских зелёных обезьян самцы вдвое больше самок. Таким образом, едва помещающиеся в клетках самцы, чувствуя самый привлекательный из всех естественных запахов, не могли добраться до его обладательниц, таких близких и таких недоступных. Вдобавок ко всему незнакомая обстановка и отсутствие воды и пищи вызвало то, что можно назвать только «обезьяньим бунтом», а поскольку эту проблему нельзя было решить дракой, в транспортном отсеке стоял оглушительный яростный визг четырехсот обезьян, который заглушал рёв двигателей JT?8, несущих «Боинг?707» над Индийским океаном на восток.
Лётчики наглухо закрылись в своей кабине и надели наушники. Благодаря этим мерам доносящийся до них шум оказался приглушённым, но это не избавило пилотов от ужасающей вони, поскольку вентиляционная система заставляла воздух циркулировать по всему самолёту, что ещё больше увеличивало ярость обезьян и вызывало тошноту у экипажа.
Старший пилот, и при обычных обстоятельствах способный ругаться весьма цветисто, скоро истощил запас ругательств и устал обращаться к Аллаху с мольбами, в которых просил избавить экипаж от этих отвратительных существ. В зоопарке он, наверно, с улыбкой показывал бы этих забавных длиннохвостых животных своим сыновьям, и те бросали бы им земляные орешки. Однако здесь всё было иначе. Когда терпение пилота истощилось, он надел кислородную маску и включил аварийное питание, мысленно представив, как было бы хорошо открыть дверцы грузового отсека — мгновенная декомпрессия прикончила бы обезьян и самолёт очистился бы от отвратительной вони. Пилот почувствовал бы себя лучше, если бы знал то, о чём уже инстинктивно догадывались обезьяны, — после прибытия к месту назначения их всех ждал страшный конец.
* * *
Бадрейн снова встретился с генералами в бункере правительственной связи. Окружённый со всех сторон многометровой массой бетона, он не чувствовал себя в безопасности. Они собрались здесь по единственной причине — бункер был скрыт под построенной над ним для маскировки типографией, которая действительно печатала книги. Это здание, как и ещё несколько, уцелели только по недосмотру американской разведки. Две «умные» бомбы уничтожили фабрику прямо напротив типографии, по другую сторону улицы. Огромные воронки были хорошо видны на том месте, где раньше находилась фабрика. Это урок, который следует запомнить надолго, подумал Бадрейн. Чтобы поверить в силу американского оружия, надо собственными глазами увидеть результаты его применения. Не читать об этом в газетах и не смотреть по телевидению — это совсем не то. Над головой Бадрейн чувствовал пятиметровую толщу железобетона, служившую крышей бункера, построенного под руководством немецких инженеров. Он поднял голову и увидел отпечатки опалубки, удерживавшей жидкий бетон. Ни единой трещины. И всё?таки бункер уцелел только потому, что американцы ошиблись и нанесли бомбовый удар по противоположной стороне улицы. И хотя Али Бадрейн провёл всю жизнь в мире оружия и вооружённой борьбы, лишь сейчас он воочию увидел его ужасную силу.