— А о чем? Что Стивен поехал искать для него овцу и договариваться с фермерами?
— Ну вот еще, бином Ньютона. Близкий человек хочет погладить овцу, это естественно — помочь ему, сделать все, чтобы он эту овцу потрогал. — Анна не выдержала, рассмеялась. — Но ты только представь, это же какое должно быть доверие между людьми, чтобы вот так, насмешек не боясь, непонимания не страшась, сказать: «Знаешь, мне бы хотелось потрогать овцу». И быть уверенным, что будешь правильно понят. Вот что меня восхищает. — Анна замолчала, словно задохнувшись от волнения.
— Ну а меня ты не боишься просить? Ни о чем? Молчишь. Ну и ладно. Опять небось вспомнила дурацкий лотос в Квебеке…
— Да ну тебя, — Анна фыркнула, — ты еще какую-нибудь доисторическую историю вспомни.
— Доисторических историй не бывает, — хмуро сказал Александр.
— Да ладно тебе, ну не занудствуй… — Джошуа словно увидел, как Анна тормошит Александра, пытается заглянуть ему в глаза. — Я ж почему молчала? Вопрос-то серьезный. Так просто не ответишь. И знаешь, что я надумала?
— Что?
— Пожалуй, да. Теперь я готова попросить тебя о чем угодно.
Они тихо рассмеялись. В одной из кают вспыхнул свет и обозначил сидящего в шезлонге Джошуа. Анна обернулась. Если она и смешалась, то на секунду. Джошуа кожей почувствовал, как она переживает за его неловкость.
— Ага, — воскликнула она, моментально включая Джошуа в игру, — ты будешь свидетелем! Александр только что пообещал мне достать Луну с неба.
Неловкость рассеялась.
— Насчет Луны мы не договаривались, — возразил Александр.
— Ага, ага, ты уже торгуешься? Да не нужна мне твоя Луна, всё врут, что она из сыра. — Анна направилась к двери в кают-компании, выходящей на палубу. — Я тебе хуже испытание придумала. Будешь сейчас со мной танцевать.
Александр вздохнул, но побрел следом. Танцевать он не умел.
Лина и Грубиян Алекс
Лину на корабль привел Роберто. Это было в огромном порту, где корабль поджидал груз с книгами. Роберто пошел прогуляться, а вернулся с Линой. Утверждал, что нашел ее в маленькой библиотеке, затерявшейся где-то среди грязных портовых улочек Нью-Йорка. Джошуа знал повадки великого стратега и был уверен, что тот просто заблудился, шарахался по улицам, пытаясь найти выход к порту, увидел вывеску библиотеки и рванулся туда, как к спасительному бакену.
А потом Лина отвела Роберто обратно на корабль.
До шестнадцати лет Лина жила в розовом мраморном дворце, полном родственников и челяди. В стране, которая истекала нефтью. Лина с детства говорила на нескольких языках и еще каких-то местных наречиях. Для нее это было так же естественно, как дышать. Она выросла в сказочной неге и в столь же сказочном богатстве, лелеемая и охраняемая, как диковинный цветок.
Все кончилось в один день. В стране завязалась смута, отец Лины умер в одночасье, а саму Лину, вместе с ее младшей сестрой и больной матерью, подхватило и понесло, как перекати-поле, по миру. Они зацепились за окраину громадного города, царапающего тучи небоскребами. И стала семнадцатилетняя Лина главой семьи: надо было учить сестру и лечить мать.
В восемнадцать Лина с лихостью водила желтое такси. Чего она насмотрелась и чего наслушалась, никто не знает. Она слепила свое достоинство, как героиня ее любимой книжки, из грязи, пыли и вони Нового Вавилона. Потому что ничего другого у нее под рукой не было.
Через два года умерла мама, ушла за отцом. Младшая сестра училась блестяще — сказывалось прекрасное домашнее образование. Получила стипендию, пошла в колледж. А Лина водила такси, хваталась за любую работу. Денег не было хронически.
А потом все вдруг как-то наладилось. Вернее, почти все. Младшая сестра закончила колледж, на горизонте просветлело как-то, продышалось. И Лина стала ждать, когда она сама начнет жить. Потому что пора бы уже. Но неожиданно навалилась апатия, двигаться не хотелось, как будто за эти годы она израсходовала весь запас отпущенных ей движений. Все, на что она была способна, это читать. Читать Лина любила с детства, на разных языках. Но в годы борьбы за выживание совсем забыла о любимой привычке. Какие книжки, тут выгляни в окно…
Она устроилась работать в крошечную библиотеку неподалеку от дома. Посетителей было мало. Там она проводила свои дни, ожидая, когда наконец начнется жизнь. Воспоминания о розовом мраморном дворце ее не беспокоили. Ей уже давно казалось, что это был просто красивый сон, который она видела в детстве. Рассказу о корабле Лина не удивилась, словно всегда о нем знала.
Алекс, которого большинство на корабле величали не иначе как Грубиян Алекс, появился примерно на год позже Лины. Он был из бывших научных работников; в какой-то момент понял, что великих открытий ему не совершить, бросил свою лабораторию и начал зарабатывать на жизнь тем, что переводил статьи на английский. Причем практически с любого языка. У него было потрясающее языковое чутье. Как-то Анна спросила Алекса, почему он с самого начала не сделал языки своей работой. Алекс равнодушно пожал плечами и ответил, что в его семье знание иностранных языков профессией не считалось.
Грубияном же Алекса окрестили за трепетную страсть к нецензурной брани. Он мог произвести любую часть речи, включая числительное, от любого матерного слова практически на всех более-менее распространенных языках мира. Как жаль, что он не пересекся на корабле с Эсмеральдой. Алекс, с его лингвистическим даром, был способен по достоинству оценить ее виртуозное мастерство.