Ближе к вечеру выбрались на палубу. Прогулялись по левому борту, поглядели на море. Прошли по корме. Ренат указал на чугунную ванну с дыркой в боку:
— Тоже, кстати, не простой предмет! По тем же морским письмам вышло, что на ванне надо написать «Грозный». Вот, написали. Только сами не знаем зачем.
Выйдя на правый борт, обнаружили группу людей, внимательно смотрящих куда-то в сторону берега. Оттуда к кораблю приближался катер. Ренат и Артем подошли поближе.
— Паш, познакомься. Это Артем, мой друг из Москвы. Тот самый. Привез нам книгу, — сказал Ренат, обратившись к долговязому мужчине, рассматривающему приближающийся катер в бинокль. — Артем, это Павел, сотрудник библиотеки. Тоже русский.
— Очень приятно, — сказал Павел, пожимая руку Артему. — Сейчас тут еще русских прибавится, — добавил он, кивнув в сторону катера. — Родные власти наносят нам визит. А Джон с ними общаться не хочет. Так что вы думаете — он нашел крайнего! То есть русского. То есть меня. Назначил на сегодняшний вечер своим старшим помощником. И поручил встретить гостей. Каково, а? Ведь я сюда нанимался заниматься книгами! Выполнять функции старшего помощника капитана и общаться с береговыми властями — я разве нанимался? Нет. Как вам это нравится? Мне нравится. Дурака повалять я всегда рад!
На борт поднялось трое. Серые костюмы, скорбные лица, серьезные намерения.
— Good afternoon, — сказал один из гостей, очевидно, главный.
— Можно по-русски, — ответил Павел, протягивая руку, — старший помощник капитана Павел Фролов.
— Николай Кузнецов, Министерство культуры Российской Федерации. А где сам капитан?
— Увы, нездоров. Я уполномочен разговаривать от его имени.
— Давно ли вы в должности старпома, господин Фролов?
— Так давно, что успел от нее устать. Вот уже почти полчаса.
— Что ж, поздравляю вас с карьерным ростом.
— Спасибо, господин Кузнецов. В свою очередь, хотел бы поздравить с тем же самым и вас, но затрудняюсь. Ведь вы не назвали ни должности в Министерстве культуры, которую получили на сегодняшний день, ни звания, в котором обычно служите в ФСБ.
— Я смотрю, вы хорошо знаете жизнь, господин Фролов.
— Боюсь, что да.
— Могу ли полюбопытствовать, как вы ее изучили?
— По книгам. До вступления в должность старпома я работал тут библиотекарем.
— Что вы говорите… Горько думать о том, какую утрату понесло библиотечное дело в связи с вашим уходом!
— Эта горечь — ничто по сравнению с тревогой за государственную безопасность нашего отечества.
Которая явно дала трещину после перевода такого специалиста, как вы, на поприще культуры.
— Не хотите ли укрепить эту безопасность? В ведомстве, о котором вы упоминаете, очень нужны люди, знающие жизнь подобно вам. Может быть, послужите отечеству, господин Фролов?
— Боюсь, что нет.
— Ну, раз вы такой патриот… наверняка вместе со мной порадуетесь за огромное приобретение, которое получит сегодня отечественная культура.
— Наверняка порадуюсь, господин Кузнецов! Когда можно будет начинать радоваться?
— Начинать можно будет сразу после того, как вы передадите нам библиотеку Ивана Грозного.
— Простите?
— У нас есть информация, что на борту этого судна находится библиотека Ивана Грозного. Это так?
— Да, это так.
— Это законное достояние Российской Федерации, и вам надлежит передать его нашему государству.
— Боюсь, не могу с вами согласиться, господин Кузнецов. Это достояние всего человечества, а не только Российской Федерации.
— Боюсь, у вас нет выбора, господин Фролов.
— Боюсь, что есть…
— Извините, что я вмешиваюсь, — сказал вдруг Артем, — но, по-моему, Павел, вы не совсем правы.
— Ну вот видите, господин Фролов! — улыбнулся визитер. — Есть у вас тут, оказывается, и настоящие патриоты отечества.
— Да, — продолжил Артем. — Библиотека — достояние человечества. Но вот ванна «Грозного» — разве это не достояние российского флота? Ведь эта вещь с какого-то русского корабля, да? Как она вообще сюда попала, Павел?
Фролов не только за словом в карман не лез, но и тугодумом не был. Сделав озабоченное лицо, он ответил:
— Да, пожалуй, я действительно не прав. Прошу меня извинить, для старпома у меня еще слишком мало опыта… В самом деле, библиотека и ванна «Грозного» — вещи разные. Но на передачу ванны требуется санкция капитана. Прошу вас немного подождать, господа!
Ждать пришлось недолго. Вскоре началась церемония передачи ванны законным владельцам. Два матроса подкатили дырявый чугунный артефакт на телеге. Вышедший следом Сильвер (сейчас он опять был одноногий) торжественно объявил:
— Экипаж «Морской птицы» гордится тем, что именно ему выпала высокая честь вернуть представителям Российского государства ванну с эскадренного миноносца «Грозный», затонувшего у берегов Новой Земли десятого октября тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года, находясь в двухстах сорока метрах от эпицентра подводного взрыва, произошедшего в ходе испытаний торпеды с ядерным зарядом! Ванна была найдена нами в тысяча девятьсот восемьдесят втором году на побережье Норвежского моря. Уровень радиации в норме.
— Клоуны! — фыркнул Кузнецов.
— По морской традиции, — продолжил Сильвер, — предлагается отметить это славное событие распитием бутылки рома! Ром отменный, господа, еще из пиратских запасов!