Господин Александер несколько замедлил шаг, прикидывая, как бы вовлечь паренька в беседу.
— Давно ты с Анной дружишь? — спросил он.
— Всегда. Она как родилась, так мы вместе. Она такая, знаете, с ней не соскучишься. Вечно что-то выдумает. У нее и угольная корзина зацветет. А теперь вот дождалась своего корабля. Ждала, ждала и дождалась. Наверно, уплывет на нем, — сказал Петер и вздохнул.
— А ты бы не хотел, чтобы она уплыла?
— Не-а. Да что толку, она все по-своему делает. К тому же боится, что ее в приют отдадут, когда дед помрет. Так что удерет, конечно. Все всегда удирают куда-нибудь, если выхода не видят, — по-своему сформулировал мальчик известную максиму, подтвердив впечатление господина Александера о незаурядности своего ума.
Петер с притворным вниманием разглядывал кружащих морских птиц.
— А корабль этот, библиотека плавучая, давно приплывал? — Советник сделал новую попытку его разговорить.
— Да другой год уже. Мы тогда много играли рядом. В шпионов играли. — Он улыбнулся. — Только мало что узнали. И из команды почти никого так и не увидели. Только мужика одного и еще очкарика. Вообще гиблое место. Народу туда много ходило, а на берег обратно сошли не все.
— А куда же они делись?
— Не знаю. Уплыли, наверное, как эта самая Сузи.
— Ты что, сердишься на нее?
— Не знаю… Чего сердиться-то? Она вообще-то неплохая была, но странная какая-то. С ней только Анна ладила, а так больше никто. Плохо, что она Анну заберет.
— Ну, может, она не захочет Анну забирать…
— Хорошо бы так. Только, думаю, заберет. Анна кого хотите упросит, если ей чего нужно. — Петер вздохнул, взгляд его обратился внутрь.
Разговор никак не ладился.
— А о какой книге вы говорили с Анной? — не оставлял попыток Александер. — Ты любишь читать?
— Вообще-то не очень. Но это другая книга. Ее Сузи оставила Анне, когда уплывала. Мы ее столько раз читали, что всю запомнили. Очень хорошая. И еще там картинки, таких больше нигде нет. Мне нравится.
— Это сказки? Про волшебство? — переспросил Александер, пытаясь вспомнить, что самому ему казалось интересным в возрасте Петера. Хотя, учитывая сословные различия, следовало, вероятно, скинуть несколько лет. Вряд ли этот мальчик обладает развитым вкусом.
— Да, волшебные истории. — Петер оживился, ему наконец-то стало интересно. — А вы знаете такие?
— Да, некоторые я знаю. У меня, когда я был ребенком, были чудесные книги. Я всегда увлекался чтением… — начал было пожилой господин, как его прервал на полуслове внезапно догнавший их Герц.
— А, советник! Все-таки решили заглянуть в библиотеку? Правильно, правильно! — заговорил он, одновременно похлопав паренька по плечу.
Удивительно, но тот не дернулся от прикосновения старика и не отпрянул, как это обычно свойственно подросткам. Александер даже ощутил что-то вроде укола зависти.
Герц запыхался, но выглядел оживленным и энергичным. Он напоминал одновременно старого ворона и нетерпеливого влюбленного.
— Да, знаете ли, времени много, домой еще рано, а по делам — поздно, — ответил коллекционеру советник.
— Ну-ну. Лучше тогда провести время в приятной компании, — то ли согласился, то ли поддел его Герц. — А какие книги интересуют вас, советник? Если мне не изменяет память, вы говорили, что вовсе охладели к чтению?
— Да, это так. Но есть вещи, видеть которые приятно в любое время, — нашелся господин Александер. — Книги нашего детства. Возвращение, так сказать, к началу пути. Сердечная память, которая сильнее памяти разума. Может быть, у них есть старые издания волшебных сказок. Я бы с удовольствием посмотрел. И Петеру показал. Тебе ведь интересны такие истории, не так ли, Петер?
Петер неопределенно пожал плечами. Он, похоже, не слушал, думал о своем. Глубокая душа.
Тут они вышли к нарядному судну. При взгляде на него Александер внезапно испытал сильнейший наплыв того чувства, которое французы называют d ja vu. Судно показалось ему хорошо знакомым, он ясно представлял себе и палубу, и каюты, и даже трюм. И вдруг показалось ему, что, поднявшись на борт, увидит он среди команды знакомые лица.
Вероятно, слишком долго был на солнце. В действительности и судно было незнакомым, и, разумеется, никого из команды он знать не мог. «Разве что Джона Дарема и Сандру», — вдруг промелькнула неизвестно откуда взявшаяся, явно чужая мысль. Советник крепко зажмурился и тряхнул головой, чтобы прогнать наваждение.
— Вон Анна, — раздался сбоку голос Петера. — Анна! — позвал он, запрокинув голову.
— Петер! Иди сюда, хочешь сюда? — отозвалась сверху девчушка. Рядом с ней стояла статная дама в черном, прекрасно сшитом платье.
— Это и есть знаменитая Сузи? — поинтересовался Александер, разглядывая незнакомку. По спине отчего-то прошел холодок.
— Сузи? Вероятно. Но как она изменилась! Или это та, другая? — Господин Герц щурился, силясь получше рассмотреть лицо дамы.
— Другая? Вы о чем любезный?
— Она похожа на Сузи. Но в чем-то иная. Я подумал, может, это ее сестра, тоже изменившаяся за эти годы.
— Но ведь Анна ждала именно Сузи. Она-то не могла ошибиться.
— Возможно, возможно, — с сомнением протянул Герц. — Идемте, советник, я вас представлю.