— Чем непохожую? — спросила на этот раз Гретель.
— Понимаешь, детка моя… греки эти все выросли у моря. Они с детства плавали, умели обращаться с веслом и парусом, ловить рыбу. А в той стране, куда их занесло, кругом были только равнины, горы, сушь и камни. Они никогда раньше не забирались так далеко в глубь континента. И шли они через враждебные земли, на них все время нападали то разбойники, то местные жители. Шли очень долго. И вот наконец что случилось… — Тут она надела очки и обратилась к книге. — Я буду переводить вам, тут по-гречески.
Давайте отсюда, — решила она, и начала читать, медленно, с паузами, подбирая слова и, видимо, пропуская кусочки.
Когда солдаты авангарда взошли на гору, они подняли громкий крик. Услышав этот крик, Ксенофонт и солдаты арьергарда подумали, что какие-то новые враги напали на эллинов спереди, тогда как жители выжженной области угрожали им сзади.
— Эллины — это кто? — спросил Ганс, напряженно слушавший.
— Это греки, так они называли себя сами. Вот, слушайте дальше.
Между тем крик усилился. Непрерывно подходившие отряды бежали бегом к продолжавшим все время кричать солдатам, отчего возгласы стали громче, поскольку кричащих становилось больше. Тут Ксенофонт понял, что произошло нечто более значительное.
Она подышала на стекла, протерла очки и продолжала:
Он вскочил на коня и в сопровождении Ликия и всадников поспешил на помощь.
Скоро они услышали, что солдаты кричат: «Море, море!» — и зовут к себе остальных. Тут все побежали вперед, в том числе и арьергард. Когда все достигли вершины, они бросились обнимать друг друга… проливая слезы.
Мисс Джонсон тихо закрыла книгу, и все некоторое время молчали.
— Да, они кричали: «Таласса, таласса!» Ты понимаешь, почему они плакали? — спросила она мягко, обращаясь к Гретель.
— Потому что они увидели море.
— Они знали, что теперь доберутся домой, найдут дорогу… — начала мисс Джонсон, но Гретель упрямо помотала головой и улыбнулась.
— Нет. Они уже пришли домой. Они увидели море.
— Может быть, ты и права, — неожиданно легко согласилась мисс Джонсон, обернулась было к Гансу, но, увидев его лицо, решила не спрашивать ни о чем.
Ганс стряхнул оцепенение и спросил сам:
— Так кто же говорил это у меня в голове? Ксенофонт?
— Такое объяснение тоже может быть, — отвечала мисс Джонсон. — Но есть, милый мой мальчик, такой принцип — начинать с более простых объяснений. Не привлекая сверхъестественных сил.
Ганс подумал, и принцип ему понравился. Он только пока не мог понять, как его применить.
— Ну, это просто, — отвечала мисс Джонсон. — Например, ты когда-то слышал эти слова, просто забыл. Слушал постановку по радио, например. Или кто-то при тебе рассказывал эту историю, с выражением. Слова долго дремали у тебя в памяти, а в нужный момент всплыли.
«Слишком много я всего забыл, — подумал Ганс про себя. — И слишком многое вспоминаю теперь».
Так или иначе, и второе слово они разгадали. Мисс Джонсон отложила книгу в сторону и опять обратилась к Гретель:
— Третье слово было… «лотойо»? — Она мельком глянула в записную книжку.
— Да, — ответили Ганс и Гретель почти хором.
— Если это то, что я думаю, то скорее всего это одна из форм слова «лотос». И тогда это опять на древнегреческом.
— Что такое «лотос»?
— Да вы видели его, — заметила библиотекарша. — Это цветок, который один год даже рос в саду покойной миссис Хоббс. Он растет в воде и поднимается над поверхностью.
Ганс и Гретель переглянулись, и Гретель спросила, очень спокойно:
— А это какой-то особенный цветок?
— Цветок редкий, красивый. Но ничего особенного в нем нет. Разве что… есть у меня одна догадка, но, к сожалению, я не могу пока ее проверить. У меня нет этой книги.
— Какая догадка? Какая книга? — заволновалась Гретель. Ганс знал, что у нее сейчас покалывает в ногах, хочется немедленно вскочить и куда-то бежать, и она силой заставляет себя сидеть смирно.
— Есть такая книга, «Одиссея», — отвечала мисс Джонсон. — Разве ты не читала ее? И никогда не слышала?
Гретель огорченно покачала головой.
— Герой плывет домой после войны.
— Тоже эллин? — догадалась Гретель.
— В общем, да. И вот он с товарищами приплывает на остров, где живут лотофаги. Это люди, которые питаются плодами лотосов. Тот, кто отведает этого плода, забудет все, что с ним было, и навсегда останется на острове лотофагов.
Тот, кто отведает этого плода, забудет все, что с ним было, и навсегда останется на острове лотофагов. — Она замолчала.
Сердце как будто на мгновение провалилось — и тут же застучало так, что Ганс слышал удары крови в висках. Он не мог даже посмотреть на Гретель, только видел перед глазами нежно-розовый цветок и ощущал пальцами резиновый влажный стебель. «Ну вот, — вертелась в голове пустая бесцветная мысль, — ну вот…» Резкие крики чаек доносились с улицы, и запахи соли, рыбы и цветов показались ему чужими и незнакомыми. Он услышал, как будто из-за стены, голос Гретель, нарочито беззаботный:
— А если лотос только понюхать?
— Не помню, — послышался ответ. Понемногу звук возвращался. — Я должна посмотреть в книге, но пока не могу.
— Вы совсем-совсем не помните? — продолжала все же допытываться Гретель.