— Он был в плену, мама. Это было ужасно…
— Долго?
— Не знаю, как это по вашему счету. Наверное, долго. Мы ждем его возвращения — теперь уже скоро.
— С кем же вы воевали?
— Я могу назвать тебе их имя, но оно ничего не скажет ЧЕЛОВЕКУ…
Чаха махнула рукой.
— Неважно, неважно. Главное — скоро Келе будет в безопасности…
Мальчик поглядел на нее искоса.
— О, ты действительно его любишь… Меня прислал к тебе дедушка. Некоторые называют его «стариком»… Где моя сестра, Алаха?
Вопрос прозвучал так неожиданно, что шаманка вздрогнула.
— Что?
— Алаха, — повторил мальчик, — где она?
— Алаха бежала. Я думаю, Арих оскорбил ее. Арих становится слишком заносчивым. С ним все труднее уживаться. Особенно таким гордым, независимым людям, как твоя двоюродная сестра.
— Бежала… Да, дед не ошибся. Это была она. Мама! Нельзя терять времени. Ты знаешь народ венутов?
— Конечно. Сейчас они очень сильны и многочисленны. Они кочуют к северу отсюда…
— У них есть ужасный обычай. Раз в пять или десять лет они посылают дар Небесному Старику. Живую девушку в богатых одеждах, с приданым из множества колец, браслетов, ожерелий, замуровывают в скалу…
— Слухи об этом ходят по всей Степи, сынок. Некоторые пытаются найти эти могилы, чтобы разграбить их и забрать себе приданое несчастной жертвы. Но никому еще этого не удавалось. Венуты слишком хорошо умеют прятать свои тайны.
— И никто, ни разу не пытался спасти «невесту старика», — добавил мальчик.
Страшное предчувствие сжало сердце Чахи.
— Ты хочешь сказать, что моя племянница, это маленькое безрассудное чудовище, нашла венутскую могилу и спасла «невесту старика»?
Мальчик кивнул.
— Вот именно, мама. Именно так она и поступила. Стража, который караулил могилу, нашли с перерезанным горлом. Пещера была вскрыта, девушка и драгоценности исчезли.
— А следы?
— Две лошади ушли в горы… Но самое любопытное не в этом. Лошади шли без всадников. Это поняли даже следопыты-люди, хотя обычно люди видят куда меньше, чем можно разглядеть. «Невеста старика» и ее спасители просто исчезли, растворились в воздухе. Это сбило преследователей с толку…
— Венуты преследуют их?
— Разумеется. — Мальчик прищурил глаза. — Неужели они оставили бы это святотатство безнаказанным?
— Разве это святотатство! — вырвалось у Чахи. — Спасти от жестокой участи ни в чем не повинную девушку…
— С точки зрения венутов — несомненно. Не трать времени на пустые причитания, мама. Алаха и ее спутник… кстати, кто он?
— Невольник, которого она зачем-то выкупила у Учеников Богов-Близнецов, — машинально отозвалась Чаха.
— Он предан ей, как пес.
— Мне тоже так показалось, — хмыкнул мальчик. — Не разберешь этих людей! И что только у них на уме! Разные глупости…
— Продолжай, — взмолилась Чаха. — Что сделала моя племянница?
— Я уже сказал тебе: освободила «невесту старика». И забрала все ее приданое. Венуты рвут и мечут. Они пытались выследить беглецов, но это им пока не удалось.
— Но если лошади шли без седоков, то куда же делись люди?
— Улетели по воздуху, — рассмеялся мальчик. — Я не шучу, мама, не хмурь брови. Там побывали виллины, Крылатые, со своими симуранами. Это и спасло жизнь твоей племянницы, которая, похоже, слишком много тревожится о других и слишком мало беспокоится о себе самой.
— Ты прав, — вздохнула Чаха. — Но в любом случае — благодарю тебя за добрую весть! Алаха в безопасности.
— Она с «невестой» и своим рабом ушла за горы. По-моему, они поселились где-то в Саккареме. Не думаю, что моей сестре там хорошо. Она привыкла видеть Степь, а не каменные стены домов. Хуже другое. Венуты будут мстить за поругание своих святынь.
— Для этого им нужно сперва найти Алаху.
— Они не станут искать Алаху. Они будут мстить ее роду…
— Ее роду… — повторила Чаха. — Нам грозит опасность?
— Вам всем. — Мальчик поднялся. — Мама! Я пришел забрать тебя отсюда. Венуты идут на вас большой армией. От вас не останется даже воспоминания. Я знаю, что не спасется никто. Мой отец не простит мне твоей гибели…
— Я не могу, — отозвалась Чаха. — Как я оставлю мой народ? Я не сделала этого в дни мятежа моего брата. Не сделаю и сейчас.
Мальчик задрожал всем телом.
— Я боялся, что именно так ты и ответишь! — Слезы хлынули у него из глаз. — Мама, мама! Прошу тебя, пойдем!
Чаха смотрела на слезы своего сына и чувствовала, что сердце ее разрывается.
— Пойдем, пойдем! — Теперь он схватил ее за руку своей маленькой горячей ручкой и изо всех сил тащил за собой. — Не оставляй меня больше, мама! Отец скоро вернется! Я не хочу…
— Послушай меня, сынок. — Чаха села на корточки, положила ладони на содрогающиеся от рыданий плечи мальчика. — У каждого человека своя судьба. Всякий разделяет участь своего народа. Твой отец знал это, когда забрал тебя, новорожденного. Ты принадлежишь к аями, я — к людям. Мне нельзя жить с вами. Мы можем любить друг друга, можем встречаться, но пути наши — различны…
— Пойдем со мной, мама… Дедушка разрешил… — прошептал мальчик, глотая слезы.
— Я не могу, — спокойно, тихо произнесла Чаха. — Ступай, сынок.
Он вырвался и бросился бежать. Чаха упала лицом вниз, словно пытаясь удержать тень своего убегающего сына, и безмолвно, содрогаясь всем телом, зарыдала.