У нее закружилась голова. Ей пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть. Стена была мертвенно-холодной, слегка влажной. Прикосновение к ней — непонятно почему — испугало Алаху, и девочка отшатнулась.
Неожиданно ей показалось, что из глубины пещеры на нее устремлен чей-то пристальный взгляд. Алаха подняла факел повыше и, закусив губу, решительно направилась прямо навстречу неведомой опасности.
Вскоре она опять замерла и прислушалась. Так и есть! До ее слуха теперь явственно доносилось чье-то прерывистое дыхание. В темноте, несомненно, скрывался кто-то живой.
Кто? Одна из жриц, насмерть напуганных вторжением разбойников? Возможно, женщина ранена, истекает кровью… Может быть, вторая привратница, приковавшая себя к этим скалам в знак нерушимости своего обета — служить Праматери Слез до последнего издыхания?
Или во тьме таится один из двух оставшихся разбойников? Но почему он дышит так прерывисто? Боится? Или ранен? Но если боится — то кого? И если он ранен — то кем?
Какие еще тайны скрывает в себе эта бесконечная, мрачная пещера?
Внезапно из темноты послышался тихий мужской голос.
— Кто здесь? — произнес незнакомец. И после некоторого молчания добавил неуверенно: — Это ты, Награн? Опусти факел… я ничего не вижу.
Алаха молчала. Выжидала.
— Награн! — неуверенно повторил мужчина. — Ведь это ты! Заклинаю тебя Богами твоей матери — помоги мне! Не бойся — ОНО ушло…
Стало быть, не жрица, прикованная к скале… Стало быть, один из разбойников. Насколько он опасен? Вряд ли он ожидает увидеть здесь девушку и, следовательно, не пытается добычу заманить в ловушку. Он зовет сообщника, просит о помощи… Судя по всему, он действительно ранен. И тяжело ранен.
Почему? Кем? И где это — «ОНО»? ЧТО это такое?
Алаха медленно приблизилась к разбойнику, поднесла факел к его лицу. Разбойник застонал, отворачиваясь от яркого света.
— Асар! — окликнула Алаха, вспомнив его имя.
Прикрываясь от света ладонью, он осторожно повернул голову навстречу голосу и приоткрыл глаза. На лице мужчины появилось недоуменное выражение, почти мгновенно сменившееся паническим ужасом. Он разглядел бледное девичье лицо с узкими раскосыми глазами и кровоточащими полосками на щеках. ТАКОЙ девчонки в толпе хнычущих от страха паломниц — легкой добычи для работорговца! — Асар явно не припоминал.
— Кто ты? — прошептал он. — Я тебя не знаю! Ты жрица?
— Нет, — холодно проговорила девушка.
— Незваная Гостья… Будь милостива, Морана, — сказал разбойник. — Будь милосердна!
Он бессильно откинул голову.
Алаха безжалостно и внимательно рассматривала простертого перед ней на каменном полу человека. При виде истекающего кровью человека должна была бы ощутить хотя бы подобие сострадания. Но Алаха не чувствовала ничего. Как будто чья-то рука вынула из ее груди живое сердце и вложила на его место камень. Вся грудь и живот Асара были изорваны когтями какого-то чудовищного зверя.
— Это не ножевые раны, — молвила Алаха бесстрастно.
Асар вновь приоткрыл глаза, мутные от боли.
— Там… — пробормотал он. — О, Морана!.. Пусть Сабарат… пусть он не ходит туда…
— Куда? — спросила Алаха. И встряхнула умирающего за плечи. Он громко вскрикнул. — Куда? Куда?
То теряя сознание, то вновь на миг приходя в себя, Асар бормотал:
— Белая Смерть… Я не знаю, что это… Она встает из темноты… У нее клыки, когти… Жжет… Дай мне воды… Бежать, бежать… сокровища… Помоги же мне!
Дыхание Асара прервалось. Он судорожно вздохнул, и кровь черным широким потоком хлынула из его горла. Алаха едва успела отскочить. Спустя мгновение разбойник был мертв.
— Будь милосердна, Морана Смерть, — повторила Алаха слова умиравшего. — Да, будь милосердна!
Она поднялась, чувствуя, как мурашки бегут у нее по спине. «Белая Смерть». Вооруженная когтями и клыками. Она подстерегает там, впереди, в темноте. Кто она? Что за страшного монстра держат служительницы Богини для того, чтобы охранять ее сокровища? Может быть, и сами жрицы страшатся ее… Может быть, она — порождение тьмы, такое же древнее, как и эти пещеры…
У Алахи заломило в груди — так невыносимо захотелось ей вернуться под добрый солнечный свет, под знакомый лучезарный купол Вечно-Синего Неба, в Степь…
Она отбросила факел.
«Белая Смерть». Вооруженная когтями и клыками. Она подстерегает там, впереди, в темноте. Кто она? Что за страшного монстра держат служительницы Богини для того, чтобы охранять ее сокровища? Может быть, и сами жрицы страшатся ее… Может быть, она — порождение тьмы, такое же древнее, как и эти пещеры…
У Алахи заломило в груди — так невыносимо захотелось ей вернуться под добрый солнечный свет, под знакомый лучезарный купол Вечно-Синего Неба, в Степь…
Она отбросила факел. Если Белая Смерть поджидает любого, кто посягнет на вечный мрак пещер Праматери Слез, то следующей жертвой когтей и клыков вполне может стать она сама, Алаха.
Нет!
Она прислушалась. Теперь вокруг царила мертвая тишина. Однако звериный инстинкт, пробудившийся в Алахе в минуту смертельной опасности, безошибочно подсказывал настороженной девушке: смертельная опасность таится впереди, в пещерном зале, куда ведет широкий ход, вырубленный в скале в незапамятные времена и украшенный у входа орнаментом в виде виноградных листьев.