— Нож! — заорал голос Волхва.
— Ты… Как ты здесь?..
— Нож! Кидай в них нож! — не слыша или не желая слушать, вопил тот.
Превозмогая боль, болотник повернул голову, всмотрелся в то неведомое, что хотело его убить. Завывая и сплетаясь в клубок, на дороге вертелись два вихря. Один — темный с сияющей сердцевиной, другой — бледно?желтый, словно болотный туман.
— Блазень:.. — не веря, прошептал Егоша.
— Кинь нож! — отчаянно простонал ему в ухо Волхв.
Егоша нащупал на боку нож и швырнул его. Каленое лезвие точно вошло в сияющую сердцевину. Темный ураган дернулся, взвизгнул и вдруг осыпался на землю дорожной пылью.
Захлебываясь так и не отыскавшими выход слезами, болотник тупо уставился на упавший посреди дороги окровавленный нож. Унимая боль, гибкие пальцы Волхва быстро пробежали по его телу.
— Предупреждал же я тебя! — сердито сказал он. — Почему не послушал?!
— Хозяин… — Медленно, словно побитая собака, Блазень подтек к ногам Волхва. — Я все выполнил…
— А коли так, то ступай, — помогая Егоше подняться, небрежно отозвался тот.
Всхлипывая и поскуливая, нежить сизой дымкой потянулся в лес.
— Кто ты? — еле выдавил Егоша.
— Волхв я! Волхв! — отозвался черноглазый. — Я тебе сразу так сказал, только ты, темнота болотная, верить не хотел. Вот и поплатился за то.
— Но Блазень… Он… Настену…
Егоша не мог подобрать слов. Не верилось, что щуплый черноглазый мужичок и есть тот самый могущественный волхв, о котором по всей словенской земле складывали легенды.
— Знаю я про Настену. — Волхв отряхнул Егошу, заглянул ему в глаза. — Ты?то сам как — цел?
— Цел, — откликнулся болотник. — А Настена…
— Надоел ты мне со своей Настеной! Отправил я ее в Полоцк, как и обещался. Должно быть, она уже давно здоровехонька. — Волхв неожиданно улыбнулся. — Здорово я вам тогда подсобил. Самому понравилось. А бабы, дуры, до утра за зайцем пробегали. Так и не поймали.
Внезапно до Егоши стало доходить, что своим чудесным спасением они с сестрой обязаны этому невзрачному человечку, с которым бок о бок он провел ночь. На глаза навернулись слезы, и, жалобно всхлипывая, точь?в?точь как Блазень, он медленно опустился на колени:
— Служить тебе буду… До смерти…
— Брось ты! — отмахнулся Волхв. — Я?то и без службы твоей проживу, а тебе самому как прожить? Вот ты в Полоцк идешь, а чего ради? Сестру повидать? Так она, может, от Исполоха избавилась и домой подалась… Что тогда в Полоцке станешь делать? А в печище тебе нельзя — из?за тебя там уже двое умерли.
— Как двое? — растерянно выдавил Егоша.
— А так. Налетел на тебя Встречник, насланный твоим родичем. Ты его одолел, пылью по ветру пустил, значит, тот, кто послал его, тоже стал пылью.
Егоша вспомнил Первака. Сердце сжалось — он никому не желал дурного, даже Перваку.
— Да ты не тужи, — тут же подметил его печаль Волхв. — Ты за свою жизнь бился. Блазень Встречника лишь отвлек, а потом все одно: сыскало бы тебя дитя Куллы да насмерть расшибло.
«Что же теперь делать? Как жить? — билось в голове болотника.
— Одни беды от меня…»
— Нет в смерти родича твоей вины, — закончил Волхв.
От его спокойных слов повеяло дружелюбной, уверенной силой, и вдруг Егоша понял — если кто и может ему помочь, так лишь этот маленький, темноглазый, ни на кого не похожий служитель богов.
— Что ж делать?то мне теперь? — жалобно прошептал парень.
Задумчиво потерев лоб ладонью, Волхв присел рядом с Егошей на обочину.
— Хочешь, пойдем со мной в Киев. Я тебя к Ярополку на службу пристрою. Сперва молодшим воем, а потом, коли слушать меня станешь, может, и до нарочитого доберешься. К тому же Ярополк по осени в Полоцк собирается — с ним и отправишься вызнавать о сестре. Небось княжьему слуге больше расскажут, чем оборванному болотнику.
Оглушенный и растерянный, Егоша тупо глядел в бесстрастное лицо Волхва. Подождав немного, тот пожал плечами, поднялся:
— Ну, как желаешь…
И пошел прочь. Сумятица в голове мешала Егоше думать, мысли перескакивали друг через друга. Блазень… Встречник… Волхв… Бред какой?то!
Покачиваясь, он поднялся. Маленькая фигурка Волхва бодро шагала прочь, за его спиной, выпирая острыми краями, покачивался меркан.
Волхв. Жизнь ему спас. Настену сберег. Хотел помочь на ноги встать, вновь человеком сделаться.
— Погоди! — закричал ему вслед Егоша. — Погоди! Я с тобой!
Волхв остановился, обернулся. Отражая солнечный свет, его глаза ярко заблестели.
— Пошли, коли решился. Только смотри — у Ярополка служи да меня слушай, а то напугаешь князя своей дремучей простотой.
Как не слушать того, кто отвел все беды? Его надобно не просто слушать — каждое слово, будто божье веление, почитать! Егоша хотел было все это высказать новому дугу, но смог лишь кивнуть.
— Вот и ладно, — усмехнулся тот. — Да ты не отставай — путь, чай, не короток! К самому Киеву.
ГЛАВА 6
Киев поразил Егошу шумом и суетой. Казалось, нет здесь места для спокойных раздумий — все бежали куда?то, толкались и кричали на разные голоса. Даже на просторном княжьем дворе толпился люд — нарочитые с длинными мечами, пышно разодетые бояре, важные чужеземцы. Тут и там мелькали румяные безусые лица дружинников. По ним сразу можно было распознать, кто в почете у Ярополка, кто в опале, а кто просто по делу пришел. Пробегая мимо дорогого гостя, уный сиял радушием, а встречаясь с простым просителем, не выражал ничего, кроме горделивого презрения. На Волхва уные поглядывали с растерянностью — видать, никак не могли решить: что за человек пожаловал и как его привечать? А тот на молодых и внимания не обратил — взял Егошу за локоток и повел к небольшой ватажке просто одетых парней. Они послушно потеснились, давая место новому товарищу.