Но боги молчали, а опахальщицы были уже совсем близко. Бежали, не чуя боли в изрезанных настом ногах, потрясали своим жутким оружием.
Видели ли они, что случилось с повещалкой? А коли видели и не испугались, значит, теперь их ничем не остановишь. Хоть бы Настену не тронули… Но ведь и ее не пожалеют…
Егоша прикрыл глаза и зашевелил губами.
«Хоть кто?нибудь, помогите нам! — беззвучно молил он. — Хоть человек, хоть дух, хоть зверь лесной! Не меня сберегите — за сестру прошу!»
Над его склоненной головой хрустнула ветка. Все. Конец.
Егоша вскинул глаза — увидеть лицо той, что лишит его жизни, но не увидел ничего. Затягивая небо, по кустам плыл серый туман, смыкался вокруг него плотным коконом. Женские голоса за дымной завесой звучали глухо и растерянно. Не веря в чудо, Егоша подполз к сестре, обнял ее. Он не понимал, что происходит, лишь чувствовал, что неминуемая смерть отступила перед кем?то неведомым и могучим.
— Ты же сам просил помощи, — прошептал тихий голос за его спиной. Разворачиваясь, Егоша нелепо кувыркнулся на бок.
— Не бойся, — закачалась перед ним серебристая, словно сотканная из лунного света, зыбкая фигура.
— Мертвяк… — ужаснулся Егоша, не в силах отвести глаз от страшного видения.
— Глупости! Не мертвяк я, а Блазень, — заколыхался нежить. — И страшиться тебе нечего. Я не убивать — помогать тебе пришел. Гляди.
Под его руками защитный туман начал таять, открывая столпившихся вокруг кустов женщин. Они растерянно озирались по сторонам, выискивая невесть куда ускользнувшую жертву.
Не спеша Блазень поднял над Егошей прозрачные ладони, широко развел их в стороны. Туман между ними загустел, сплелся в крупный белесый комок. На глазах у Егоши комок отяжелел, налился плотью. Появилась подвижная мордочка с быстрыми красными глазами, куцый хвост, длинные уши. Заяц!
— Уведи, замани, запутай… — протяжно пропел Блазень, опуская на землю свое творение. Заяц пряднул ушами и вдруг высоко подпрыгнул, подставляя взорам разъяренных женщин слепяще белый бок.
Недоуменно уставившись на возникшего из пустоты зверька, они смолкли. Заяц подпрыгнул еще раз и, петляя, помчался прочь от Егоши. Белым шариком он прокатился под ногами одной из баб и, виляя из стороны в сторону, устремился к печищу.
— Коровья Смерть! — заорала баба, запоздало ткнув курицоком в примятый зайцем снег.
— В печище бежит! — подхватила другая.
Увидев скачущую к избам Коровью Смерть, перепуганные бабы сорвались с места. Завывая, они ринулись за белым, мечущимся по полю пятном.
Блазень зашелестел сухим смехом.
Завывая, они ринулись за белым, мечущимся по полю пятном.
Блазень зашелестел сухим смехом.
— Кто ты? — Егоша с трудом удержался от желания протереть глаза и согнать ночное наваждение.
Не ответив, Блазень плавно подтек к лежащей без движения Настене и завис над ней призрачным облаком.
— Она умрет.
Егоша взглянул на сестру. Пепельно?серое лицо и застывшие, бессмысленные глаза девочки напугали его.
— Настена! — Он схватил ее за плечи и слегка встряхнул. — Настена!
— Нет, не так, — остановил его Блазень. Егоше странно было видеть, как сквозь его бледное тело виднеются кусты, и поле, и даже бегущие прочь бабы. Но дивиться было некогда. С Настеной случилось что?то страшное…
— Настена… — еще раз жалобно позвал он.
— В нее Исполох вошел. Изнутри грызет, — уверенно заявил Блазень. — Зови ее, не зови — она не услышит. Только в Полоцке есть ведун, который может изгнать Исполох из человечьего тела. При Рогнеде живет. Хороший ведун. Знакомец мой.
Егоша протянул к Блазню руки и взмолился:
— Помоги. Кто бы ты ни был — помоги! Белесые губы призрака растянулись в улыбке, узкие ладони приподнялись, расходясь в стороны.
— Нетерпеливый ты. А вот благодарный ли? Я жизнь тебе сберег и за это платы не спросил, а коли сестру твою спасу — согласишься ли вовремя должок возвратить, в трудный час послужить мне?
Егоша почувствовал, что его душа всеми силами противится нежити, и уже было открыл рот, но Блазень немного сдвинулся и, словно ненароком, задел щеку Настены. Она застонала. «Умрет сестрица, коли ей не помочь», — подумал Егоша. Он не мог представить тихую и маленькую Настену мертвой. Вспомнились ее добрые глаза и то, как умолял великих богов пощадить ее, не задумываясь, кому придется служить.
Тряхнув головой, он решительно выпрямился:
— Спаси сестру. Сделаю все, что велишь. Блазень взметнулся над землей, протянул руки к Настене и невнятно забормотал. Выплывающие из его рта струи дыма медленно закружились возле хрупкого девичьего тела. Егоша закусил губу, чтобы не закричать. Блазень завыл, взвихрился и колючими снежными брызгами ринулся мимо Егоши. Синее облако потекло за ним, и на примятом снегу не осталось даже следа Настены.
— Эй! — опомнившись, закричал Егоша. — Как узнаю, что ты не обманул? Что жива сестра?
Блазень остановился, скользнул прохладной сыростью к его лицу. Вкрадчивый шепот проник в уши:
— Ты обещание свое помни, а уж я не обману. Коли пожелаешь — сыщешь потом сестру в Полоцке. Вылечит ее Рогнедин знахарь… — И уже не шепот, а гром заколотил в уши тяжелыми молотами. — Должок возвратишь! Помни! Знахарь!.. Рогнеда! Сестра!