Не многим доводилось выпутываться из бороды Омутника. Из всех водяных духов он был самым коварным и нелюдимым. Для ловли жертв он прятался под корягами или выискивал в речном дне неожиданно глубокие ямы. В отличие от Речного или Водяного хозяина, Омутник предпочитал не метаться в поисках жертвы, а тихо, по?стариковски сидеть на одном месте, плетя по дну хитроумную сеть из своих волос. И стоило невнимательной жертве запутаться в ней, как, пользуясь слабостью и страхом добычи, Омутник затягивал ее в свою прожорливую пасть. Болотник не сомневался, что и нынче он решился ответить на Егошины мысли лишь для того, чтобы заглотить мягкое человеческое тело. Но вышло иначе, и теперь голодный и обманутый Омутник бесновался на дне реки, а Егоша ведал, где искать Полеву. Хозяин омута сказал, что вечно живые и болтливые берегини видели ее у затонов, а значит, если Егоша поторопится, то поспеет туда еще до рассвета.
Притоптав костер, болотник вскинул на плечо суму и бодро зашагал вдоль Припяти.
Яркий, столь похожий на его собственный, костерок он заметил еще издали и пренебрежительно усмехнулся. Мерянка так и не научилась прятаться от людей — кормила пламя слишком щедро, и, забавляясь излишней пищей, оно плясало, почти дотягиваясь яркими руками до нижних ветвей испуганно подобравшей иглы ели.
Не таясь, Егоша вынырнул из?под еловых лап, вгляделся в лица расположившихся у костра людей. Свернувшись калачиком на разложенном по земле полушубке, Полева сладко посапывала во сне. Внимательно оглядев ее и уверившись, что красоте мерянки не принесено никакого ущерба, Егоша покосился на ее спутника. Он знал, что Полева еще слишком робка, чтоб отправиться в столь дальний путь без провожатого, но что ее спутником окажется молодой и красивый парень, он не ожидал.
Крепкий русоволосый мужчина спал сидя, облокотившись на воткнутый в землю меч. Оглядев рукоять меча, Егоша прищелкнул языком — меч был знатный, видать, доставшийся парню по наследству от отца иль деда. На его резной рукоятке красовался полустертый знак рода — узкая хищная морда разъяренной рыси. «Варяг», — определил Егоша и, потеряв интерес к спящему, присел у огня. Несмотря на свое грозное оружие, парень не представлял опасности. Он был еще слишком молод и наивен — вон, даже заснул на посту…
Равнодушно глядя в огонь, Егоша развернул на земле свою подстилку и откинулся на спину. Очутившаяся под его спиной сухая ветка предательски громко хрустнула. Незадачливый страж?варяг вскочил на ноги и, не удосуживаясь поискать врага у своего костра, испуганно заозирался.
— Садись, — негромко сказал ему Егоша. — Не позорься…
Варяг подпрыгнул, развернулся и, заметив у костра безоружного человека, немного успокоился, однако меч опускать не спешил. Буравя болотника темными от страха и неожиданности глазами, он рявкнул:
— Ты кто такой?!
— Я? — Углядев краем глаза зашевелившуюся мерянку, Егоша обернулся к ней. — Полева меня знает. Она и скажет — кто я да откуда.
Миролюб недоверчиво оглянулся на мерянку. Откуда она могла знать этого зеленоглазого парня? И как он очутился здесь, у их костра? Но, к его изумлению, Полева и впрямь узнала пришлого.
Ее ошалелые глаза метнулись на лицо зеленоглазого, ощупали его и вдруг налились слезами:
— Ты?!
«Колдун, — дошло до Миролюба. — Тот самый колдун».
Опуская меч, он пригляделся. Так вот, значит, о ком плакала мерянка, кого не могла забыть! И чего в нем нашла? Ничего примечательного в пришлом не было, только глаза пугали каким?то жутким зеленым светом и рано поседевшие волосы заставляли задуматься о пережитой им беде.
Обида сдавила горло Миролюба. Он?то думал — Полева предпочла ему писаного красавца! Но разве этот невысокий и не очень сильный парень мог равняться с ним?! Почему же судьба оказалась так несправедлива?! Почему не на его груди, всхлипывая и утирая струящиеся по щекам слезы, плачет эта красивая баба? Уж как бы он ее обнял, как расцеловал! Не то что этот колдун! Тот ведь и не притронулся к ее вздрагивающим плечам!
Егоше и впрямь не нравились ласки мерянки. Но нынче болотник нуждался в ее помощи и поэтому, ожидая, когда Полева выплачет все слезы, безропотно терпел ее объятия. Поймав на себе изумленный взгляд варяга, он отстранил мерянку:
— Хватит! Ты пойдешь со мной!
— Да, да… — Заторопившись, она вскочила, принялась поспешно заталкивать в суму свои вещи.
От ее покорной преданности Миролюба покоробило. Разве можно так унижаться?
— Погоди! — Он вырвал из рук Полевы суму, спрятал ее за спину. — Отец велел мне тебя беречь, а значит, никуда ты с ним не пойдешь. До утра…
Силясь дотянуться до сумы, Полева завертелась вокруг него. Она ничего не желала слушать. Тот, кого она любила больше жизни, позвал, и она должна была идти. А глупый Миролюб думал, что сумеет помешать этому! Поняв, что суму не достать, она отвернулась от варяга и, сдавив ладони перед грудью, преданно заглянула Егоше в лицо:
— Я готова…
Зачем ей сума? К чему вещи? С болотником она будет счастлива и так…
— Подожди! — рявкнул Миролюб. Одним прыжком он дотянулся до Полевы, сграбастал ее в охапку: — Повторяю — ты никуда не уйдешь!