Перед отъездом, договорившись с Магэраном о вариантах связи, я пошел проститься к сэру Борсу, предполагая при свете дня, быть может, отыскать что?либо такое, что навело бы меня на след неизвестного похитителя.
— Даст бог, скоро свидимся, — хлопнул меня по плечу уже отошедший от утреннего буйства король редонов.
— На все воля божья, — кивнул я, поводя ушибленным плечом.
— А, да! — неизвестно чему обрадовался Борс. — А ты, брат, знаешь, что воли божьей не бывает!
— Что? — изумленно переспросил я. — Чего не бывает?
— Воли божьей не бывает, — вновь повторил исполин.
— То есть как это?
— Да приходил тут намедни один святой, — жизнерадостно громыхал мой собеседник, — вот он и поведал, что поскольку Бог есть совершенство, то, стало быть, воли у Него быть не может. Поскольку к совершенству ничего уже не прибавишь. А раз не прибавишь, то и желаний быть не может. Стало быть, наличие воли признак не Бога, а человека. Дальше он говорил как?то мудрено, но я так понял, что ежели воля правильная, ну то есть какая надо, то сам становишься едва ли не богом. А ежели наоборот, то тогда наоборот. Во!
Я удивленно слушал гиганта, активно жестикулировавшего, словно пытавшегося продемонстрировать руками принцип действия этой самой воли.
— Это какой же такой святой такое рассказал? — Мой вопрос явно застал сэра Борса врасплох. Он наморщил лоб, мучительно пытаясь вспомнить имя проповедника.
— Да ну, валлиец один. — Он снова хлопнул меня по плечу. — С ним еще виверна была! Вот это я тебе скажу, да! Овес жрала, что та лошадь. Правда, мы ей потом мяса дали, уж больно жалобно выла.
— Его, часом, не Каранток звали? — быстро спросил я, не давая приятелю сбиться на рассказ о кормлении чудовища.
— Точно, Каранток! Так ты, братец, его знаешь?
— Да приходилось встречаться. А сейчас он где?
— А кто его знает? Походил здесь, покричал, да и пошел своей дорогой. А что, — неожиданно всполошился Борс, — никак, он лазутчик?
— Нет, что ты! Достойный человек. Между прочим, сын короля Уэльса Берримора.
— Сын короля?! — хмыкнул сэр Борс. — А так и не скажешь. Ну, не лазутчик, и слава богу. Счастливого тебе пути, Торвальд! Передай Ллевелину от меня привет, пусть ждет, уж мы?то ему всыплем! — Он замолчал, обдумывая слова: — Мордреду, конечно.
* * *
В который раз за последние две недели мы вновь возвращались в Кэрфортин. Дорога была уже знакома, а потому мы не слишком торопили коней, зная, где и когда можно встретить ближайшее жилье, где сделать привал и подкрепить свои силы. Впрочем, никакой иной дороги в нужном нам направлении не было, если, конечно, не считать таковыми путаные лесные тропы, проложенные не то зверьем, не то промышлявшим охотой местным людом.
«Интересно, что понадобилось здесь святому Карантоку? — думал я, давая Мавру возможность самому выбирать аллюр. — Последний раз его, вернее, даже не его самого, а виверну, мы наблюдали по ту сторону вала над глухим ущельем в Чевиотских горах. И вот теперь он вновь появляется там же, где появляемся мы. Случайность? Навряд ли. Тогда зачем ему это надо?» Ответа не было. Он пришел раньше нас и ушел до нашего появления, оставив лишь след в виде проповеди весьма еретического содержания.
— Сэр Торвальд, — следовавший за мной Годвин нарушил молчание, — скажите, почему Мордред и все те, кто пошел с ним, восстали против короля Артура? Ведь он был добр с ними. Он защищал Британию от врагов! А они!..
— Это сложный вопрос, мой мальчик, — усмехнулся я. — Для поступков любого человека одновременно существует несколько причин, порой весьма различных. Обычно люди пытаются объяснить свои действия самым выгодным для себя образом, а потому нельзя сказать, что их слова — ложь. Но и правдой они тоже не являются. Насчет же Артура…
Расскажу тебе одну историю. Не так давно в Римской Империи, в городе Сиене, люди ожидали нашествия варваров. Силы их были слишком малы, чтобы отстоять город, а главное, в нем не было полководца, который бы смог организовать оборону. Однако нашелся некий наемник?чужестранец, который взялся защитить их земли. И надо сказать, ему это прекрасно удалось, варвары были отброшены и Сиена спасена. Тогда лучшие люди города собрались и стали думать, как вознаградить полководца за спасение. Никакое золото, никакие драгоценности не стоили сохраненных жизней и традиционной городской вольности. Они долго искали способ достойно наградить героя, но так и не могли ничего придумать, пока один из них не предложил такое, с чем все остальные члены городского совета с радостью согласились.
— Они предложили полководцу корону герцогов Сиены?
— Нет. Ведь каждый из тех, кто заседал в совете, был первейшим на землях с населением такого места, как Эборак.
— И что же?
— Конь! — крикнул скачущий рядом Лис. — Капитан, смотри, рыцарский конь!
Я кинул взгляд туда, куда указывал мой друг. Действительно, в нашу сторону, медленно ступая, слегка прихрамывая, двигался гнедой конь, покрытый алой попоной. Три золотые башни, вытканные по ней, не оставляли сомнений, что перед нами конь сэра Турана Галльского, известного как Рыцарь Башен, а пара стрел, торчащих из пробитой попоны, несомненно, свидетельствовала о том, что рыцарь покинул седло не без посторонней помощи.