— Пустое.
— Пустое. В моем мече заключена часть зуба блаженнейшей Марии Магдалины, и я верю, что, памятуя мое почитание сей святыни, апостол Петр впустит меня в Царствие Божие.
Я глядел на рыцаря, на торчащий из раны обломок дротика, на часто вздымающуюся грудь, понимал, что ему остались считанные минуты, и в то же время тихо радовался, что мой неугомонный напарник занят ревизией поступившего в наше распоряжение имущества. Уж он бы не преминул высказать свое авторитетное мнение по поводу священной стоматологии.
— Слушайте меня, сэр Торвальд, — продолжал раненый, — передайте герцогу Ллевелину, что я виновен, ибо позволил мятежникам незамеченными подобраться к бастиде. Эти дикари прячутся меж камней точно змеи. — Он замолчал, широко открытым ртом хватая воздух. — Передайте, что я честно сражался… — Он вновь умолк.
— Сэр Богер, — спросил я, не отпуская руки рыцаря, — скажите мне, что это были за звуки, кои спасли нам жизнь?
— Органон, — почти прошептал умирающий и, собравшись с силами, позвал своего недавнего оруженосца. — Кархэйн, окажи мне последнюю услугу.
— Я слушаю вас, сэр. — Стоящий за моим плечом юноша склонился над своим господином.
— Выдерни обломок из раны.
— Но это убьет вас!
— Вот и славно. Я и так слишком долго задержался между мирами. Делай, что тебе велят!
— Повинуюсь вам, сэр, — тихо промолвил рыцарь и, ухватив сломанное древко дротика у самой раны, резким рывком вырвал из его груди железное жало.
— Мария Дева, — шевельнулись губы сэра Богера, и рука, из последних сил поднятая им, безвольно упала на пол.
— Умер. — Я повернулся к своему рыцарственному собрату, стаскивая с головы железный колпак шлема.
— «Эй, Капитан!» — прорезался в моей голове неуместно радостный голос Лиса. — «Я понял, почему эти лица скоттской национальности ломились сюда шо те хохлы в пивной ларек. У них тут нехилая заначка верескового меда! Бочек десять».[3]
— «Сережа, сэр Богер умер».
— «Да?» — Рейнар замялся. — «Нехорошо, конечно, получилось. Однако, думаю, стоит помянуть его из здешних запасов. Полагаю, он бы одобрил».
Я собрался было что?то ответить моему другу, но тут в люке показалась голова того самого воина, которому Кархэйн поручил счет потерь и заботу о раненых.
— Готово, господа рыцари, — бросил он, взглядом спрашивая разрешения подняться в зал.
— Докладывай, — скомандовал ему я, и коренастый и основательный валлиец, быстро забравшись вверх по лестнице, очутился перед нами целиком.
— С вашего позволения, господа, — начал он. — Три десятка да еще полдесятка наших начисто полегли. Еще десяток, да десяток без двух совсем плохи были. Я им помог. — Валлиец положил руку на висевший у пояса украшенный моржовым клыком кинжал. Я невольно вздрогнул, представляя себе эту помощь, но говорившего, похоже, подобные издержки ремесла ничуть не смущали. — Десяток, да еще четыре, — он поднял вверх указанное количество пальцев, — ранены, но еще держатся.
Памятуя о неумолимом кинжале валлийца, я осознал, что в число этих четырнадцати вполне могут входить и те, кто, как и мы с Лисом отделался ушибами и царапинами, и те, чья душа еще просто не определилась, через какую дырку в теле вылетать к небесам.
— Стало быть, вот, — флегматично завершил свой доклад старый воин.
— Еще семеро осталось лежать за воротами, — хмуро добавил я.
— Сэр Богер, — негромко напомнил Кархэйн.
— Да, теперь еще и он.
Сколько всего воинов было в крепости?
— Шесть дюжин да мы с господином. Три дюжины пришли с вами.
— Стало быть, — я принялся суммировать названные цифры, — мы с тобой, Рейнар, две дюжины бойцов, да чертова дюжина с одним из тех, кто еще на что?то годен. Не густо. Если утром мятежники снова пойдут на приступ, нам несладко придется.
— «Слушай, Капитан», — вновь раздался на канале голос Лиса, все это время державшегося на связи, — «у меня есть гениальный план, полный элегантности и самоотречения. Надеюсь, ты это оценишь, когда будешь писать отчет о проделанной работе. Давай выкатим крошенным горцам пару?тройку бочек вересковки. Они ужрутся так, шо красно?синий цвет лица станет для них натуральным, а те, кто не ужрется, поубивают друг друга от безысходной тоски и острой алкогольной недостаточности. А мы тем временем валим отсюда тыгыдымским аллюром, ибо чего ради здесь торчать, лично мне абсолютно непонятно».
— «Лис, боюсь, двух?трех бочек на эту ораву не хватит», — усомнился я. — «Если здесь обещанная Ллевелином армия Горры, то это никак не меньше двадцати тысяч воинов. Но даже если перед нами всего лишь передовой отряд, то и на них меда не хватит. Ну а только пойдет слух, что у бастиды поят даром, — к завтрашнему вечеру здесь будет все мужское население Каледонии, включая стариков и подростков».
— «Ну ладно?ладно, уболтал! Выставим пять бочек! Хотя это уже транжирство и прямая растрата казенного имущества. Пока население будет сбегаться, мы уже окажемся за Адриановым валом».
— Сэр Торвальд. — Не слышавший нашей оживленной беседы Кархэйн уже скомандовал своему помощнику выставить стражу на стенах и осмотреть крепление засовов на воротах и теперь, дождавшись, когда мы остались одни, обратился ко мне: — Положение весьма затруднительно, однако в нашем распоряжении имеется органон, свидетелем действия которого вы были, и «адское жерло».