— Ладно, — я вставил ногу в стремя, — не будем задерживаться. Здесь мы больше ничего не узнаем.
Дорога через лес вела все дальше, явно обозначая путь следования похитителей примятой травой, сломанными ветками и следами жизнедеятельности быстроногих спутников профессиональных воинов. Вероятнее всего, бандиты не особенно спешили и не заботились о скрытности передвижения, а стало быть, о возможной погоне им было ничего не известно. Конечно, у негодяев была фора во времени, но, должно быть, не слишком большая, и с минуты на минуту мы ожидали встречи. Вот наконец лошадка Годвина призывно заржала, и впереди раздалось ответное ржание другого коня.
— Ну что, Капитан, вот и встретились. — Лис вопросительно посмотрел на меня. — Атаковать будем или как?
— Или как не выйдет, нас слишком мало.
— Понятно, значит, атаковать. Э?э?гей! — молодецки выкрикнул напарник, пришпоривая коня. — Сэр Канцтовар, окружай! Берем их в кольцо! Ни один не должен уйти живым!
— Вперед! — вторя другу, рявкнул я. — Вы, господа, со мной! Вы, сэр, возьмите полусотню конных лучников и отрежьте им дорогу! Кархейн, Малобар, Гундавиль, гоните их на засаду!
Скакавший рядом Годвин обалдело внимал нашим крикам, пытаясь понять, кому, собственно говоря, мы отдаем команды. Надеюсь, однако, что не только он был озабочен таким вопросом. Используемая нами военная хитрость не отличалась особенной новизной, но временами давала вполне достойные результаты. Вспугнутые воображаемой погоней противники рассредоточивались, пытаясь каждый в одиночку найти свой путь к отступлению, тем самым сводя на нет численное превосходство. Впрочем, при твердом командовании такие штуки не удавались. Хороший командир легко мог отличить топот трех лошадей от несуществующего топота крупного отряда. Тогда бы мы выглядели полными идиотами.
В нашем случае маневр достиг лишь частичного успеха. Похитители, видимо, решив, что за ними действительно гонится целое войско, пустили коней в галоп, пытаясь оторваться от погони, но все же продолжая держаться кучно, не растягиваясь в длинную линию и не разбредаясь по сторонам.
— Хорошо идут, черт бы их побрал! — бросил я, наблюдая, как всадники на всем скаку перестраиваются в колонну, пропуская друг друга там, где можно двигаться лишь по одному, и разворачиваясь широким фронтом во всех иных местах, чтобы не замедлять общего движения.
— Лис, ты можешь их проредить?
— На таком галопе? Издеваешься?! Я тебе шо, Клинт Иствуд?
Наконец одна из лошадей беглецов споткнулась о ветви поваленного дерева и всадник, перелетев через ее голову, рухнул наземь. Но тут же вскочил на ноги, выхватывая из поясной лопасти привешенную к бедру секиру, но тут же вновь рухнул наземь, пораженный в горло брошенным Лисом метательным ножом.
— Минус один! — злорадно констатировал Лис.
— Стойте! Стойте! — вдруг закричал следовавший за нами Годвин. — Туда нельзя!
— Ерунда! — отмахнулся я, заставляя Мавра перепрыгнуть через ствол дерева. — Мы с ними разделаемся! Эге?гей, загоняй их!
Загонять пришлось недолго. Вскоре лес сменился большой поляной, и всадники, очевидно, решившие принять бой до того, как иссякнут силы их коней, развернулись по команде, готовясь к схватке.
Мы еще были скрыты деревьями и, честно говоря, я не спешил обозначить нашу численность, предпочитая держать врага в неведении по столь щекотливому вопросу.
— Ну что, Капитан, все как обычно?
— Угу, — кивнул я.
Рейнар спешился, поудобнее перетягивая висевший за спиной колчан.
— Господи, прими души грешных сих. — Кусочек воска заскользил по скрученной из оленьих жил тетиве. — Отец небесный, пошли своего привратника открывать ворота, — зеленые глаза моего друга сверкали холодным блеском, способным, казалось, убивать врагов с той же легкостью, с какой поражает болезнетворных микробов кварцевая лампа. — Кстати. Капитан, тебе ничего не напоминает гербовая котта рыцаря, красующегося по центру натюрморта?
— Напоминает, — процедил я, обнажая Катгабайл. — Какая неожиданная встреча!
Семь всадников приближались к краю леса. Восьмой, со связанными за спиной руками и ногами, спутанными под брюхом у лошади, был отпущен на произвол судьбы, и его скакун, почуяв волю, безмятежно бродил по лугу, пощипывая траву Семь всадников приближались ко мне, и на том, который ехал посередине, красовалась золотая котта с черным соколом.
— Добро пожаловать, Эгвед принц Гвиннед, — пробормотал я, выезжая навстречу врагу. — Давно не виделись
Верховые были все ближе и ближе. Казалось, я уже слышу гулкий стук их сердец, готовых к последней, хотелось надеяться, в своей жизни схватке. Я выехал им навстречу, покидая свое зеленое убежище.
— Остановитесь! — гаркнул я приближающимся конникам. — Вы окружены. Сопротивление бесполезно. Если вы сложите оружие, я даю слово сохранить вам жизнь.
Казалось, на принца Гвиннеда и всадников его свиты моя речь не произвела ни малейшего впечатления. Каким бы рыцарем ни был сэр Эгвед, в тупости и неопытности упрекнуть его было нельзя. Остановившись и оглядевшись, он, вероятно, быстро распознал наш неловкий блеф, и потому, очевидно, подобно Лису, уже видел противника стучащимся во врата святого Петра.