— У нас ничего не осталось, — заверил его я.
— Шо ты такое говоришь? Мы в лесу, а в лесу не бывает, чтоб не оказалось еды.
Годвин, уже поднявшийся и теперь сворачивающий шерстяной плащ, служивший ночью спальным мешком, кивнул, соглашаясь с замечанием моего напарника.
— Что здесь бывает, а чего не бывает, это вон даже он не знает. — Я кивнул на оруженосца. — Но одно могу сказать точно: если ты сейчас не проснешься, то имеешь вполне реальный шанс съесть сегодняшний завтрак во сне.
— Вот вечно ты так! — с упреком бросил мне Лис, садясь и обхватывая длинными руками колени. — Дитя каменных чашоб, нет в тебе доверия к волшебному лесу! Здесь все устроено правильно. Нужно было разжиться дубиной — пожалуйста, приползла прямо под руку. Нужны были дрова — я лишь топором потряс, и на тебе, хоть до зимы здесь отапливай. Кстати, — Лис внезапно оживился, — Годвин, святой отец, если я вдруг решу продать свою секиру, вы могли бы подтвердить, что воочию наблюдали это чудо?
Годвин кивнул. Архиепископ, укоризненно покачав головой, открыл рот, чтобы урезонить непутевого комита, но Лис опередил его, умиротворяющим жестом выставляя руки вперед:
— Все?все, никаких чудес здесь не было и быть не могло. И вообще это было в другой раз и не с нами. — Он закончил и печально вздохнул. — А неплохо было бы получить подтверждение примаса Британии, что у него на глазах топор одним встряхиванием заготовил эдакую кучу дров. Ладно, — Лис хлопнул себя ладонью по коленям, — шутки шутками, а действительно нужно озаботиться завтраком.
И мы озаботились. Особенных размеров эта озабоченность достигла примерно к полудню. Признаться, зверски раздражали грибы, прячущиеся в землю при нашем появлении, и птицы, уносящие гнезда с яйцами, стоило лишь Годвину забраться за ними на дерево.
— Куды ж вы его потянули?! — глядя на семейство дроздов, улепетывающих от нас с жилищем в клювах, орал Лис. — Вы ж по дороге больше разобьете, чем мы съедим! Поимейте ж совесть в конце концов!
Но пернатые оставались глухи к увещеванию моего друга. Как, впрочем, и вся другая живность, еще недавно обильно населявшая это диковинное местечко.
— Это все из?за топора. — Лис воздел к небу указательный палец. — Зря я тогда сказал, что он дрова заготовил. Да?а, некрасиво как?то получилось. Капитан, шо делать?
— Прощения просить, — пожал плечами я.
— Точно! Святой отец, ты вчера что?то про покаяние говорил? Так вот, насчет топора я того, перегнул, каюсь. Ау, лес! Меня слышно? Честное слово, каюсь. Шо б мне никогда еды не видеть! — Лис размашисто осенил себя крестным знамением, вызвав при этом удивленный взгляд Годвина и возмущенный его преосвященства.
Но Рейнару было не до того. — О, теленок! — Он ткнул пальцем в маячившую чуть справа прогалину, на которой преспокойно пасся пегий теленок с красным платком на шее. — Падре! — Мой напарник повернулся к преосвященному Эмерику. — Ну, блин, класс! Никогда еще не видел, чтобы покаяние действовало с такой скоростью. — Он направил коня в сторону прогалины. — Джентльмены, принимаю заказы на отбивные.
— Это брэг! — вслед Рейнару крикнул оруженосец.
— Ты с ним знаком? — Сергей не отводил взгляда с вожделенной добычи. — Ладно, так и быть, напоследок передам ему от тебя привет.
— Да нет же! Это брэг! — вновь крикнул Годвин.
— Да ладно тебе! — Лис выехал на прогалину и резко дернул узду на себя, поднимая коня на дыбы. — Япона мать!
Там, где лишь мгновение тому назад мирно пощипывал травку пегий телок, невесть откуда появился совершенно обнаженный юноша без головы. То есть поймите меня правильно, не то чтобы он был обезглавлен, голова попросту не была предусмотрена при его создании. Подтверждая наши наблюдения о том, что отсутствие органа управления ничуть не мешает нормальной жизнедеятельности волшебной твари, брэг опрометью бросился наутек, сверкая черными пятками.
— М?да, — возвращаясь к нам, выдавил Рейнар. — М?да.
— Я же говорил, что это брэг! — укоризненно бросил ему юноша.
— М?да… Заявки на отбивные можно считать аннулированными.
Мы продолжали свое турне, невольно вспоминая все те пиры, на которых, невзирая на отчаянное упорство едоков, большая часть блюд оставалась едва лишь тронутой, все сытные домашние обеды, да господи, гнусное макдоналдовское жерево с картонными булками и котлетами из мяса неведомого зверя. Чем не пища для обитателей волшебного леса, к которым я с затаенной тоской уже начал причислять нашу компанию? Однако все это было лишь в воспоминаниях, и с этим приходилось мириться, как тут ни выходи из себя.
— Брэг — это оборотень, — не унимаясь, объяснял моему другу Годвин. — Не слишком опасный, но злобный и пакостный. Его хлебом не корми, дай только над человеком покуражиться. Обычно он прикидывается лошадью и, дождавшись, когда какой?нибудь простак, не заметив на белой лошади черного пятна вокруг хвоста, усядется на нее, брэг тут же мчится к оврагу или берегу реки и сбрасывает незадачливого седока со спины, норовя сломать ему шею. Еще брэг может превращаться в такого теленка с платком на шее, безголового юношу, в осленка с раздвоенными копытцами… всех и не упомнишь. Но всегда какая?нибудь несуразица, да сыщется.