— Ну шо, Капитан, какие будут предложения по поводу блистательного разгрома превосходящих сил противника? — поинтересовался Лис, прислушиваясь к отдаленному лязгу железа.
Я криво усмехнулся. Даже с нашим приходом силы Ланселота были слишком малы, чтобы противостоять, я уж не говорю о том, чтобы победить армию противника.
— Поглядеть надо, — хмуро бросил я. — Вон, видишь, там, в ущелье, рощица? Оттуда открывается прекрасный вид на равнину. Созови?ка командиров отрядов, посмотрим, что можно сделать.
— Лучше бы всего, как писал ваш знаменитый классик, потрясающий копьем после драки… — Он поймал мой гневный взгляд. — Я говорю, после драки подъехать похоронить героев. Вильям Шекспир, пиеса «Гамлет», последняя картина. Ладно, — махнул он рукой, — по глазам вижу, что ты не согласен. Хотя в нашем с тобой положении — это самое разумное.
Все?все, пошел за капитанами. Шоб было, кому прынцев оттаскивать.
Как я и помнил, из рощицы в распадке открывался прекрасный вид. Хотя сейчас назвать его прекрасным не поворачивался язык. Оседлав дорогу, ведущую на юг в сторону Камелота, выстроившись четырьмя клиньями, ощетинившимися копьями, здесь из последних сил держалась армия Ланселота. Разорвав на части сильный центр Мордреда, она неминуемо увязла в бессчетном множестве одиночных рыцарских стычек и, не имея сил развить успех, теряла наступательный порыв, все более и более начиная пятиться, пока что еще едва заметно, но с каждым шагом все явственнее.
Пользуясь ослабевшим натиском, Мордред выдвинул вперед мощные отряды, прикрывавшие фланги, и теперь, разворачивая их из квадратов баталий в линии, грозил охватить армию Ланселота и зажать ее в кольцо. Еще один отряд, судя по пляшущему над ним алому дракону — под командованием самого Мордреда, дожидался минуты, когда пехота, цементирующая действие рыцарских копий[38], бросится бежать, спасая свои жизни, и, обнаружив железный обруч окружения замкнутым, начнет беспорядочно метаться по полю, разрушая последнее подобие обороны. Так рушится под напором ветра каменная стена, лишенная связующего раствора, едва лишь стоит ей накрениться в сторону.
Тысячи всадников Арморики, лучшие наездники Европы, были обречены на бесславную гибель, лишенные поддержки с тыла и связи друг с другом. Именно в этот момент и должен был ударить резерв Мордреда, последней эффектной атакой довершая разгром первейшего из рыцарей Круглого Стола.
— Поглядите?ка, — я повернулся к одному из оркнейских баронов, знакомому мне еще с Каледонской войны, — вон там, за резервом, стоит обоз. Видите, они так уверены в своей победе, что не стали даже ставить вагенбург. Спешат к Камелоту. Возы расположены колонной на дороге. Отберите полсотни конных лучников на самых быстрых лошадях, возьмите с собой побольше факелов и сожгите обоз. Только сделать это надо очень быстро, чтобы никто не успел опомниться. Полагаю, это заставит Мордреда оттянуть часть сил для спасения своего добра. А если и нет, бароны сделают это и не спросясь. А вы, — я повернулся к оркнейцам, — как только загорится первый воз, будьте готовы ударить. Наша цель — Мордред. Лучше всего взять его живьем. Прошу тех, кому доведется с ним столкнуться, помнить об этом. Он изменник, но я не хотел бы, чтобы мне или кому?нибудь из вас могли кинуть упрек в цареубийстве.
Наша цель — Мордред. Лучше всего взять его живьем. Прошу тех, кому доведется с ним столкнуться, помнить об этом. Он изменник, но я не хотел бы, чтобы мне или кому?нибудь из вас могли кинуть упрек в цареубийстве.
— По отсечению головы, — тихо произнес за моей спиной Годвин, — все остальное безопасно.
— Именно так, мой мальчик, — улыбнулся я, радуясь, что преподанный некогда урок не прошел даром. — А теперь, друзья мои и соратники, давайте определим порядок перестроения и очередность вступления в бой.
* * *
Обоз армии Мордреда пылал, лишая возможных победителей законной добычи, но зато обещая неплохое освещение, если битва под стенами Кориниума затянется до темноты. Шанс такой был, поскольку уже начинало смеркаться, а сражающиеся никак не желали уступать друг другу. Отвага и стойкость Ланселота стоили полководческого дара Мордреда, а доблесть рыцарей Арморики неплохо уравнивала численное превосходство противника.
Во всяком случае, так было до того, как пронесшиеся галопом конные лучники подожгли застывшие в ожидании сигнала к движению возы. Взметнувшееся вверх пламя и крики обозников, пытающихся подручными средствами тушить свои повозки, поневоле заставили сторонников Мордреда замедлить движение и, ослабив натиск, повернуть обратно. И если рыцари и оруженосцы еще продолжали вести бой, поминутно оглядываясь на пожираемое пламенем имущество, не имея возможности без ущерба для чести покинуть поле битвы, то их менее щепетильные в этих вопросах слуги, а уж тем паче наемники, сотнями мчались к полыхающей колонне, торопясь спасти кто убогие пожитки, а кто и что поценнее из возков убитых рыцарей.
— Теперь наша очередь, — тихо проговорил я, оглядываясь на замерших в ожидании баронов.
— Фри вэй! — прогрохотал над округой боевой клич Инисторов. — Путь свободен!