— Возьмите меня к себе оруженосцем, — гордо предложил отрок.
— Оруженосцем? — переспросил я, полагая, что ослышался. — Но это невозможно! Ведь тогда тебе придется иметь дело с оружием, а, насколько я знаю, друидам и их ученикам запрещено к нему даже прикасаться.
— Мудрый Ниддас велел мне следовать за вами, помогая во всем. А раз первейший долг оруженосца есть ратная помощь своему господину, то и мне позволено касаться оружия. Вы ведь научите меня всему тому, что должен знать добрый оруженосец?
— Ну?у, видишь ли… — начал было я, сам, впрочем, толком не представляя, что должен увидеть мой юный собеседник.
— Не сомневайтесь, — видя мое замешательство, поспешно произнес подросток, расправляя плечи и становясь при этом на дюйм выше, — я не помню своих родителей, но добрый учитель рассказывал, что они были людьми благородного происхождения. Вам не будет зазорно держать меня рядом с собой.
— Ну шо, други мои верные, попрощались? — К нам подошел Лис с переметной сумой на плече. Из нее явственно доносился запах хорошо прожаренного мяса. Стараниями моего хозяйственного напарника умереть от голода в дороге нам не грозило.
— Годвин отправляется с нами. — Я повернулся к Рейнару, сообщая последнюю новость этого часа.
— Да? — Брови Лиса удивленно поползли вверх. — А это? — Он ткнул пальцем в зеленый балахон овидда.
— Это до поры до времени оставим здесь. Узнай у Кархейна, нет ли у него чего?нибудь из обносков примерно такого размера. В Кэрфортине все равно переоденем. С этого дня Годвин будет моим оруженосцем.
Узнай у Кархейна, нет ли у него чего?нибудь из обносков примерно такого размера. В Кэрфортине все равно переоденем. С этого дня Годвин будет моим оруженосцем.
— Капитан, — выразительно глядя на меня, хмыкнул Лис, — надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Ладно, пойду разведаю насчет одежки. Да, — Лис повернулся к свежеиспеченному собрату по оружию, — ты жареное мясо ешь?
— С превеликим удовольствием. Наверно…
* * *
Мы шли собранной рысью, не слишком торопясь и сохраняя силы коней.
— Сэр Торвальд. — Юный оруженосец в кожаной куртке с чужого плеча подъехал ко мне, желая задать вопрос.
— Что тебе, Годвин?
— Расскажите о добром короле Артуре.
— Что же тебе рассказать? — Я оглянулся на мальчишку, вместе с диковинным балахоном утратившим изрядную часть своей друидической загадочности. Теперь рядом с нами ехал обычный подросток, поджарый, но вполне крепко скроенный, неприхотливый и выносливый, как и подобает любому юнцу, триста шестьдесят пять дней в году проводящему в активных физических упражнениях.
— Какой он был король. Вы ведь знали его?
— Знал, — кивнул я. — Но этого не расскажешь в двух словах. Он был первейшим среди рыцарей, отважным полководцем и благородным человеком. Поверь мне, это очень важно.
— А королем? Каким он был королем? Я пожал плечами.
— Он приумножил владения Британии, постарался объединить под своей властью всех правителей острова, создал Круглый Стол, рыцари которого должны были служить примером для людей благородного звания. Он многое создавал, но ничего не смог удержать. То, что быстро растет, быстро вянет.
— И все же меч его покорил всю Британию. Стало быть, именно это отличает хорошего государя от плохого?
Я покачал головой.
— Великий Цезарь, захвативший более восьмисот городов, заставивший повиноваться себе триста народностей и в том числе Великий Рим, владения которого были таковы, что Британия в них казалась дальним чуланом, не уставал повторять, что ум возобладает над мечом.
— Не забивай парню голову, — вмешался Лис. — Кинжалы изменников возобладали над умом Цезаря.
— Да, это так, — кивнул я. — Но все они, эти изменники, ненадолго пережили императора. А созданная им Империя, — я указал на уже видневшуюся впереди полосу Адрианова вала, — просуществовала многие века. Цезарь был великим воином, но миловать ему нравилось больше, чем казнить. И законы, которые писал он для своих владений, были такие, что исполнение их не казалось тягостным для живущих в его землях. Побеждать врагов, не прибегая к силе мечей, — вот в чем истинная мудрость и великое могущество настоящего государя. Впрочем, об этом, Годвин, здесь еще никто не догадывается. Сейчас далеко?далеко отсюда, на Востоке, на другом конце бывшей Империи цезарей, живет великий полководец, именуемый Велиссарий. Он не ведает поражений, и все же вот как он писал военачальнику персов, вторгшемуся на земли его родины. — Я напряг память, стараясь дословно воспроизвести знакомый мне со школьной скамьи текст послания Велиссария. — «Что первым благом является мир, с этим согласны все люди, даже те, которые недалеки умом. И поистине тот самый лучший полководец, кто сумел войну сменить миром».
— И что же ответил ему враг? — поинтересовался увлеченный рассказом мальчишка.
— Враг верил в могущество своих мечей и потому надменно заявил: «Пусть в городе меня ожидают баня и обед».
— И что было дальше?
— За городскими стенами его ожидала могила. И впредь ожидает забвение.
Мне тяжело сказать, каким королем был Артур. Нет ни весов, ни гирь, на которых можно было бы взвесить его победы и неудачи.
Смотри, слушай, решай сам. Одно я тебе могу сказать точно: имя этого короля будет славно, покуда стоит Британия.