— Дальше — больше. Вылетает из лесу, как м?м… — Лис вопросительно посмотрел на меня, — рысь, раненная в район хвоста, святой Каранток.
— Он не святой, — хмуро сообщил моему другу сэр Бэдивер. — Он… Я уж и не знаю кто.
— У Карантока с преосвященным Эмериком вышли разногласия по поводу установок Никейского собора.
— Да?а?! — Лис с подозрением поглядел на меня. — А где они хотели его устанавливать?
— Кого? — не понял я.
— Ну, этот самый Никейский собор.
— «Лис!» — передал я по закрытой связи. — «Не позорь мои седины! На Никейском соборе в 325 году от Рождества Христова было решено, какие тексты будут входить в канонический Новый Завет, а какие нет».
— «Шо, правда?» — удивленно передал мой друг, и мне так и не удалось понять, куражится он или действительно удивлен. — «А как им это удалось? У них было спецвидение от Самого? Или так, рейтинговая система?»
— «Это запутанная история. Я тебе ее как?нибудь в другой раз расскажу. В сравнении с количеством апокрифов, в Новый Завет не вошедших, его смело можно считать хрестоматией по священным текстам».
— «Слушай, это не Собор! Это какой?то Главлит напополам с военной цензурой!»
— «Вот и Каранток был примерно того же мнения».
— Ладно, — умиротворяюще махнул рукой Лис. — Мне шо так, шо эдак. Не святой, так не святой — мужик?то все равно хороший. В общем, выпуливается он на поляну и вещает в духе: «Отсюда прочь! Сюда я больше не ездец!» Ну, я его тут спрашиваю. «Святой!» — Лис вновь наткнулся на неодобрительный взгляд сэра Бэдивера. — Ладно?ладно. «Подвижник! Чего это твоя скотинка уток не жрет? Не захворала ли?» Он на меня глаза выпучил, словно я его по башке перначем навернул, и говорит так укоризненно: «Как же может вкушать она мясо, когда сегодня пятница — день, когда каждый верующий орошает ланиты свои слезами, вспоминая участь Спасителя, преданного злою изменою в руки палачей? И вам, — в смысле нам, — скоромное вкушать нынче негоже». Как, кстати, — Лис указал на подстреленных уток, висевших у него на поясе, — насчет перекусить с дороги?
— Я ни?ни, — замотал головой Бэдивер. — Вода и ячменная лепешка — вот все, что могу я себе позволить.
— Да?а, — протянул мой напарник, — пациент скорее мертв, чем жив. Торвальд, но ты хоть не бросишь меня в тяжелую минуту ужина? Или, выходит, зря я по болоту шарился, птичек ни в чем не повинных жизни лишал? Да, кстати, — без всякого перехода продолжил он, — Бэдивер! Быть может, тебе интересно, но там, на болоте, я встретил одного весьма странно одетого джентльмена в кольчуге и при мече.
Мне отчего?то показалось, что это один из людей феи Морганы. И похоже, он направлялся в сторону хижины архиепископа. Ты не знаешь, у его преосвященства с Морганой никаких переговоров не намечалось?
— О Господи! — всплеснул руками вчерашний рыцарь. — Это может быть убийца, подосланный Мордредом, чтобы лишить жизни преосвященного Эмерика! Простите меня, друзья, я оставлю вас здесь. Долг велит мне… — не договорив, он припустился бежать по оврагу туда, где не так давно мы спускались вниз, туда, где стенка оврага была заметно ниже и куда более пологой.
— Вы там шли? — глядя вслед верному стражу архиепископа Кентерберийского, спросил Лис.
— Да, — ответил я.
— Оч?чень интересно. Тут на подходе ветка сломана, похоже, совсем недавно. Может, конечно, какой зверь потрудился, а может, и нет. Вон, погляди, видишь, торчит над оврагом? Я когда спускался, за нее хотел ухватиться. Слава богу, заметил.
— Ты хочешь сказать, что кто?то прошел здесь до нас?
— Может быть, может быть. И я даже, вероятно, знаю кто.
Работа кипела до самой темноты. Выкошенные заросли репейника были единственным ее результатом. Заветный пергамент точно канул в бездну. Когда же солнце окончательно скрылось за кромкой леса, мы поспешили развести костер, чтобы согреться, поджарить принесенную Лисом дичь и распугать окрестное зверье, в изобилии населявшее девственный лес. Но прежде чем прекратить поиски, мы отыскали еще одно подтверждение недавнего присутствия здесь кого?то, нам неведомого, — выдернутый из земли корень на пологом склоне оврага. Очевидно, здесь незнакомец поднимался вверх.
— Чем дальше в лес, тем толще партизаны, — подытожил увиденное Лис. — Ну шо, Капитан, будем считать, что конкуренты ведут со счетом три два. Какие будут предложения по дальнейшей стратегии игры?
Я пожал плечами.
— Возвращаемся к Ллевелину. Если это и впрямь конкуренты, думаю, они сами нас найдут. К тому же без друидов с коел?бреном не разобраться. А найти их по ту сторону вала значительно проще, чем по эту. В этих краях христианские священники их уже основательно потеснили.
— Найти?то можно, — поморщился Лис, насаживая разделанную утку на импровизированный вертел. — Хорошо бы только, чтобы нас самих на той стороне не нашли.
* * *
Утром, едва рассвело, мы бросили прощальный взгляд на затоптанные лопухи и, выбравшись из оврага, направились к хижине отшельника. Вернее, к поляне возле нее, туда, где под охраной Бэдивера и Божьего промысла паслись наши кони. Время поджимало, и потому мы решили обойтись без отпущения грехов и долгого прощания. В конце концов, где еще уходить по?английски, как не в Англии? Нам предстоял обратный путь, пожалуй, еще более тяжелый, чем путь сюда, поскольку теперь у нас не было «компаса» — виверны, да и настроение, прямо скажем, все еще оставалось безрадостным, невзирая на попытки Лиса разрядить обстановку.