Он прошел еще сотню метров, не оборачиваясь, и свернул на другую улицу. Здесь уже были расставлены столики и зонтики летнего кафе, пока еще почти пустого. Погода вечерами стояла не такая уж теплая, желающих сидеть на улице находилось мало.
Преследователи перешли на другую сторону улицы, встали на самом виду, подперев дерево. Что и говорить, наукой наружного наблюдения ребята владели из рук вон плохо. Гриша посмеялся было над ними, но согласился, что он точно такой же профан. Не сработай профессионально охрана клиники, сегодняшняя прогулка могла бы иметь совсем другой оттенок.
Вечерело. Григорий согрелся чашкой растворимого кофе и решил, что бойцов пора уводить в безлюдное место, где ими займутся профессионалы. Убедившись, что прикрытие по-прежнему рядом, он расплатился и пошел довольно быстрым шагом в сторону железнодорожной ветки. Она местами проходила через пустыри, и отыскать там тихое место было легче легкого.
Гриша понял свою ошибку, когда свернул с оживленной улицы. Преследователи прибавили шаг. Стало ясно, что машина с охраной не сможет двигаться по пустому проулку со скоростью пешехода — это сразу насторожит или отпугнет охотников. Да и пешие наблюдатели будут торчать тут на самом виду, как три тополя на Плющихе, несмотря на наступающие сумерки.
А если сейчас перейти «железку», машина вообще может потерять его. Одним словом, он создал своей защите массу проблем.
Гриша достал зажигалку и нарочно уронил ее. Наклонился, невзначай посмотрел назад. И ошалел.
Охраны не было! Ни пешей, ни на машине. Только два наемника шагали, быстро приближаясь к нему. Теперь они даже и не пытались скрываться.
Гриша распрямился и быстро пошел вперед. Вернуться на людную улицу? Уже поздно. Бежать — догонят. Как назло, по этому переулку, ограниченному с двух сторон насыпью и забором какой-то фабрики, даже машины проезжали редко.
Далеко впереди блеснули искры на троллейбусных проводах. Успеть бы дойти туда, пока не нагнали… Или все-таки бежать? Эх, зря отказался от газового пистолета…
— Землячок, обожди маленько.
Голос раздался совсем близко. Гриша обернулся и увидел — его догнали. Во внешности обоих парней Грише показалось что-то необычное. Они были высокими, довольно плечистыми, но здоровье отнюдь не излучали. У обоих мутные блуждающие глаза, белые лица, суетливые дерганые движения. «Наркоманы, — быстро определил Григорий. — Скорее всего, «винтовые».
— Что надо? — спросил он, не оборачиваясь.
— Да погоди, спросить хотим.
— Ну, спрашивай…
И тут его ударили. Сзади, кулаком в затылок, рассчитывая, что он кубарем полетит на асфальт. Гриша устоял,, лишь отскочил вперед. Он хотел побежать, но ему уже вцепились в воротник. Он развернулся и, не глядя, махнул кулаком. Пальцам стало больно, кто-то всхлипнул, отпустив одежду. Было слышно, как по асфальту загремела какая-то железка.
Григорий сделал еще одну попытку бежать, но это было уже лишнее. Рядом, лихо скрипнув тормозами, остановилась машина. Из всех четырех дверей высыпали свои ребята и мгновенно превратили нападающих в охающие, матерящиеся от боли и испуга комки. Затем быстро, но без суеты, подняли обоих и швырнули в белый угловатый джип, подъехавший неизвестно с какой стороны. Охранники работали вдохновенно и слаженно, словно плясовой ансамбль. Чувствовалось, что соскучились по любимому делу.
— Стоп, камера! — раздался голос Павлова.
— Успели, — облегченно выдохнул Григорий.
— Ты, по-моему, пацану нос свернул, робкий ты наш, — начальник охраны был, как обычно, спокоен и благодушен.
— Да? — растерянно переспросил Гриша. — Я не хотел.
— Ну, можешь пойти, попросить прощения, — Павлов подбросил на руке блестящую стальную штуку с дырочками для пальцев. — Гляди, какую они тебе погремушку приготовили. Вот таким кастетом можно запросто череп проломить, веришь? Ты чего такой пришибленный? Задели?
— Куда вы подевались? Я решил, вы меня потеряли.
— Ну, это ты зря… Ты хотел, чтобы мы прямо за тобой катились, как игрушечная машинка на веревочке?
Они сели в машину к Павлову, тот включил рацию,
— Я — Первый, что у вас?
— Стоим у стадиона, — отозвалась вторая группа. — Он с подружкой в машине. По шоссе вел зигзагами, пьяный в хлам.
— Уже можете его брать. Или дождетесь, пока он кончит?
— Да нет, тут не то… Он к ней руки тянет, она не дается. Вы подъедете?
— Да, сейчас будем. Дождитесь. — Павлов отложил рацию, повернулся к Григорию. — Ты со мной едешь? Или домой хочется?
— Домой, конечно, хочется, — признался Гриша. — Но я еду.
Он не мог позволить себе отправляться спать, когда столько людей поднято на ноги только ради него. Приключения выходили не столь приятными, как обещал Павлов, однако эту чашу следовало выпить до дна.
— Что будете делать с этими ребятами? — спросил Гриша, когда машина сорвалась с места и помчалась по уже темной улице.
— Да ничего страшного. Спросим, кто их нанял, запишем это на пленочку, а потом сдадим в райотдел. Будет нам плюсик по линии взаимодействия с органами правопорядка.
— Мне надо будет давать показания?
— Если не хочешь — избавим. Парни пойдут за ношение холодного оружия, получат по трешничку условно. Или, думаешь, надо посерьезнее наказать?