И вдруг он замер, прислушался. В замке входной двери явно кто-то ковырялся…
* * *
Свежие новости Валек Толстопятов обычно узнавал на рынке, где держал несколько мест с рубашками, обувью, а в последнее время и со строительными материалами.
В то утро он, как обычно, болтал с продавцами, выясняя потребности и возможности покупателя, вычисляя, какой фасон лучше уходит в текущем месяце. И вдруг Валек заметил, что ряды торговцев планомерно обходят парни со специфической внешностью. С этими парнями Валек стремился жить в согласии, все, что положено, он выплатил им еще две недели назад. Потому-то его и насторожил неурочный обход.
Они подходили буквально к каждому лотку и, бесцеремонно тесня покупателей, что-то втолковывали торговцам. Наконец один из них добрался и до того места, где стоял Валек.
— Ищем одного человечка, — устало проговорил мордатый парень с волосатой родинкой под носом. — Десять штук «зеленью» за информацию.
Он помахал скверной нерезкой фотографией и пошел дальше.
— Ого! — тихо проговорил продавец. — Знаешь, какого они человечка ищут?
— Какого? — так же тихо произнес Валек.
— Кассира!
— Какого еще кассира? Из сберкассы?
— Ага, из сберкассы, — ухмыльнулся продавец. — В законе он, понял? Общак держит… держал, наверно. Из-за простого баклана не стали бы рынок баламутить.
— Общак? — задумчиво переспросил Валек: — Это ж какие деньги на нем зависли, если они по всем рядам шарят? А ты откуда знаешь?
— Ну.
.. — продавец с ухмылкой развёл руками. — Люди говорят.
— Люди? Я вот думаю, лицо у него знакомое. Где ж я его мог видеть?
Он попытался воспроизвести в памяти фотографию и вдруг замер с открытым ртом. Он вспомнил. Он совершенно точно вспомнил, где видел этого старика.
Поспешно попрощавшись с продавцом. Валек вылетел с рынка и прыгнул в свою машину. Да, он знал пропавшего кассира, потому что несколько раз нос к носу встречал его в своем подъезде!
Этот старик приходил к его соседке, старухе-пенсионерке, с которой Валек не всегда даже считал нужным здороваться.
Он как-то слышал, как бабка в разговоре с соседями его расхваливала. Мол, такой умный человек, да порядочный… Как же, порядочный!
Еще говорила, что всегда что-то к чаю приносит, вина совсем не пьет, и главное — пол скрипучий в квартире починил! Валек расхохотался. На кой хрен, спрашивается, чинить пол в новом доме?
Тостопятова трясло от страха, но он не мог остановиться. Казалось бы, послушайся старших, доложи о старухе-пенсионерке — и получишь синицу в руки, десять тысяч долларов. Но под новым полом-то спрятано, наверно, куда как больше! Конечно, воровской общак — штука неприкасаемая и вообще опасная, но Валек ведь не вор-законник. Ему все эти их «понятия» до лампочки.
Валек знал, что старухи в это время не должно быть дома, она все время куда-то уходит до обеда. Он поднялся на площадку, прислушался. Пришлось, правда, выгнать из подъезда какого-то пьяного вонючего деда, который, похоже, собирался там вернуть природе выпитое накануне. На всякий случай Валек позвонил в дверь старухи. Ему ответила тишина. Он забежал домой, прихватил молоток, стамеску, гвоздодер и подступился к квартире соседки. Перед глазами маячили толстые пачки купюр в банковской упаковке. Валек просто не мог, не имел сил остановиться…
* * *
Оборванный бродяга, которого Валек едва ли не пинками выгнал из подъезда, вышел на улицу и, укрывшись за кустами палисадника, нажал клавишу микрофона, закрепленного внутри засаленного пиджака.
— Шестой, переместись на крышу, следи за лестничной площадкой. Он что-то там собирается делать.
— Да, ломает дверь, — принес радиоэфир через некоторое время. — Сами возьмем или сдадим уголовке?
— Сначала сами побеседуем…
Зоя Филипповна отсутствовала дома почти час. Она удивилась, увидев у подъезда скопление людей и милицейскую машину. По толпе ходила весть, что поймали квартирного вора. Пенсионерка забеспокоилась.
Но самое сильное потрясение ее ожидало, когда она вошла в свою квартиру. Она схватилась за голову и едва не упала в обморок.
Ее единственная комната была вся засыпана стодолларовыми бумажками. Между ними блестели золотые украшения и слитки, рассыпанные небрежно, как камешки на пляже.
Посреди задранного ковра сидел на полу ее сосед Валя Толстопятов. Он смотрел в одну точку, тихо покачивался и монотонно рассказывал милиционеру, что на него напало рогатое чудовище, которое убежало в окно.
В эту самую минуту Сударев ехал на дачу. За рекой, которая отделяла город от капустных полей и ферм, ему на мгновение сделалось как-то не по себе.
«А видать, кранты денежкам…» — неизвестно отчего подумалось ему.
* * *
Ох как не хотел Луков отдавать деньги государству. Не хотел он ничего дарить власти, которую ненавидел. Знал, что денежки оприходуют в финотделе УВД и пустят на зарплату операм и участковым, на покупку новых машин, компьютеров, на ремонт кабинетов — мало ли на что?
Не такой судьбы хотел он своему сокровищу, лучше бы просто по улице разбросать. Но, ничего не поделаешь, деньги пришлось уступить. Когда в квартиру вломился этот парень с быстрыми вороватыми глазами, а за ним — целая бригада крепких мужиков с казенными физиономиями, Лукову оставалось только быстро уйти.