— Ну надо же! Слушай, а твой не появляется?
— Он сейчас в Италии работает. Прислал один раз деньги ребенку, давно еще на день рождения. На две рубашки еле хватило. Бизнесмен хренов…
— А чего на алименты не подашь? Это же его ребенок, он должен!
— Ох, Катя, никто мне ничего не должен. Все сама. И я уже привыкла.
— Постой, ты сказала, на двух работах. В парикмахерской — знаю, а где еще?
— В школе убираюсь по вечерам. Катя удивленно захлопала глазами:
— Ты — полы моешь? Светка, да ты что?!
— А что? По знакомству, между прочим, устроили.
— Светик, это уму непостижимо. Мы в школе думали, ты какой-нибудь звездой станешь или фотомоделью. Весь мир объедешь.
— И на Луну слетаю. Только белье постираю, посуду помою, ребенка в сад отведу, в больницу с ним схожу, полы вымою, магазины обегу, еды наготовлю… А потом можно и мир объезжать.
— Да ладно тебе! Помнишь, как десятиклассники из-за тебя дрались? А фигурка у тебя и сейчас, как у балерины. Мне бы такую…
— Не прибедняйся. Котенок, ты же очень красивая.
— Я симпатичная, а красивая у нас ты. И нечего тебе полы мыть. Господи, да я же помню, сколько к тебе мужиков липло! Неужели никто не мог получше пристроить?
— Они, Катенька, не для того липнут, чтоб мою жизнь устраивать. Им больше интересно, куда я Пашку на вечер дену. А чем его кормлю и во что одеваю — ни один еще не спросил, веришь?
— Можно, я тут еще покурю? А хочешь, у своего спрошу, вдруг поможет. У него знакомых много…
— Чем поможет, жениха найти? Спасибо, мы уж сами…
— Мама, я хочу есть! — провозгласил Пашка, вновь появившись на кухне и не сводя взгляда с шоколадки.
— Сейчас положу, садись. Пойдем, Котенок, в комнату. И бутылку захвати.
И бутылку захвати.
…Вечером, когда Катя ушла, со слезами пообещав, что будет писать и при случае обязательно поможет, а Светлана стирала испачканный Пашкой халат, ребенок вдруг заплакал.
Света вытерла руки, вошла в комнату и присела на край его кроватки.
— Ну, что случилось? — спросила она, обняв мальчика обеими руками влажными, пахнущими душистым стиральным порошком. — Что ты плачешь?
— Мама, прости, я больше никогда не буду кофе пить. Я всю банку тебе рассыпал.
— Не плачь, зайчик, купим мы новую банку. Спи спокойно, — она нежно погладила его волосы.
— У тебя денежек мало, ты мне игрушки совсем не покупаешь.
— Ничего, маленький, я заработаю денежки и куплю тебе что хочешь. Скажи, что ты хочешь?
— Я хочу солдатиков резиновых. А я тоже буду зарабатывать и куплю тебе кофе.
— Вот и хорошо. А теперь спи, завтра в садик рано вставать…
* * *
Григорий бежал вверх по лестнице, на ходу доставая ключи. «Десять минут, твердил он про себя. — Только десять минут на все. Целая вечность, правда, очень маленькая. Если, конечно, они не бросят машину и не поедут за мной на такси, если не пришлют на перехват кого-то еще, если, если, если…»
Дверь недовольно скрипнула, но пустила Григория в квартиру. Сумка на вешалке, вещи в шкафу, документы в столе. Все на своих местах. Что еще? Деньги — двести пятьдесят долларов — в карман. Кажется, все. Зубная щетка, бритва… Ну, с богом!
Он выскочил на площадку, закрыл дверь на оба замка. Из квартиры напротив высунулся сосед Витька. Все в той же майке, такой же всклокоченный, как обычно.
— Ты чего такой взмыленный? Ты куда?
— Витя, уезжаю. Присматривай в глазок, если что — звони ноль-два.
— Куда уезжаешь? Какое еще ноль-два?
— В Питер уезжаю, в институт. Срочно вызвали на семинар. Если кто спросит — так и скажи, понял?
— Ну, ладно, скажу.
— Не забудь, я в Питере, — крикнул Григорий, сбегая по лестнице.
Во дворе было пусто и темно. Гриша прокрался вдоль стены дома, не выходя на асфальт, и оказался на улице, где горели фонари и шумели троллейбусы. Махнул рукой — рядом остановилось такси.
— На вокзал! Нет, стоп! Я хотел сказать, в аэропорт.
Гриша сел назад, откинулся на спинку. Что дальше? Позвонить на работу, сказать, что пришлось срочно уехать по семейным обстоятельствам. С начальством отношения нормальные — поймут, душу мотать не станут. Взять билет до Москвы это сейчас не проблема, народ мало летает. Знать бы расписание заранее…
Гриша собирался именно в Москву, а не в Питер, как сказал соседу. Он намеренно путал следы. В столице можно будет пожить у Оксаны, поразмыслить, как быть дальше. Какой-то выход обязательно должен найтись.
Он вдруг задумался: а как встретит его Оксана? Не выгонит, конечно, но все-таки… Слишком давно они не виделись и даже не перезванивались.
Его знакомство с Оксаной началось очень романтично. Как-то в августе он приехал на 25-летие своего аэроклуба. В честь праздника, конечно, устроили показательные полеты и прыжки — молодые демонстрировали старикам, что и они не лыком шиты.
«Старикам» пришла в голову сумасбродная мысль — устроить групповой прыжок памяти в знак преданности небу. Слава богу, никто не успел приложиться к бутылкам, ждавшим своей очереди в багажниках, и руководство разрешило прыжок.
Прыгали с двух тысяч, с троса. Когда «Ан-2» поднялся в небо, на горизонте возникло небольшое плотное облачко, но никто не придал этому значения. Однако в тот момент, когда ребята посыпались из люка, облачко, оказавшееся не таким уж маленьким, закрыло солнце. Ударил бодрый ветерок, мигом раскидавший ребят по небу.