— Ну, берегитесь, подлые пришельцы, — недобро произнес он, неловко прицеливаясь. — Я долго терпел, но сейчас вы у меня получите из моего верного бластера…
И нажал на пластмассовый спусковой крючок.
От черного ствола игрушечного пистолета к БТРу протянулась жирная струя пламени — словно из огнемета огромной мощности. БРТ обволокло пламенем и из него в разные стороны посыпались люди. Еще секунда — и грохнул боезапас. Башня описала в воздухе красивую дугу и шлепнулась где-то в зарослях.
Саша сурово посмотрел на результаты своей стрельбы и небрежно сдул дымок с оплавившегося пластмассового ствола.
У ног Саши, ползали оглушенные стрельбой и взрывами санитары. Им повезло: они также спаслись под чудесной защитой, что уберегла их подопечного. Они еще не успели сообразить, что данное чудесное обстоятельство может быть объяснено вполне рационально, только уже больно неприятно: они оказались по другую сторону незримой границы.
Внутри Локализации.
— Чего это вы на земле валяетесь? — поинтересовался у санитаров Саша Шум. — Вставайте, а то простудитесь чего доброго…
Санитары повиновались. И сами удивились этому внезапному желанию повиноваться тому, кого, по идее, должны были скрутить и тихо отдубасить по бокам — так, чтобы не осталось следов на теле, но в памяти больного четко закрепилось: негоже санитаров тарелками по головам бить, да на их уши покушаться!
Однако же весь их пыл к расправе был разметен плотным автоматно-пулеметным огнем. И теперь поднялись на ноги и неуверенно замерли в стороне от небезопасного Саши Шума.
— И чего теперь делать? — рассуждал вслух Саша Шум. — В больницу я совсем не хочу возвращаться. Да, кажется, это и не получится… Где это мы вообще?
Нетривиальность Сашиного сознания теперь получила новую форму: все свои мысли он выражал вслух. Это было, наверное, необычно, но самого Сашу совершенно не раздражало.
— А мы, похоже, вляпались, — сказал один из санитаров. — Мы в самую Локализацию влезли…
— Тебя я буду звать Чип, — неожиданно сказал Саша, ткнув в санитара пальцем.
— И теперь нам нет обратной дороги, — всхлипнул второй санитар. — Отсюда, говорят, еще никто не возвращался…
— А тебя — Дейл, — добавил Саша.
— Как скажете, — хором сказали санитары и удивлено посмотрели друг на друга.
Удивляться было чему: они вдруг стали похожи, как близнецы-братья. При этом гориллообразности в их внешности заметно прибавилось. Зато закатанные по локоть халаты неожиданно засверкали свежей белизной, расправились и захрустели крахмалом. Объяснить это обстоятельство не представлялось никакой возможности. Что тут скажешь — Локализация…
— Ну, а теперь, пойдем в Москву, — решительно заявил Шум.
— Как скажете! — повторили Чип и Дейл.
— Что, вы его тоже слышите? — полюбопытствовал Саша.
Санитары кивнули.
— Конечно, слышат, — сварливо произнес Шум. — Здесь все люди становятся нормальными и начинают слышать и видеть то, от чего закрыты в ТОЙ жизни. И все здесь получают по заслугам. Вам, ребята еще повезло. Кстати, хорошо смотритесь.
— Спасибо! — сказал Чип.
— А вы кто? — поинтересовался Дейл.
— Я Шум, — сказал Шум. — Вам же Саша сто раз про меня говорил. А вы все «голоса, голоса, раздвоение, псих ненормальный». Скажите спасибо, что вас за это в гномов не превратили и метро копать не отправили…
— Спасибо! — вместе сказали санитары. — А кто не отправил?
— Не кто, а что! — терпеливо пояснил Шум. — Игра.
— Что за игра? — заинтересовался Саша.
Некоторое время он стоял, запрокинув голову и любуясь синим небом, и из его открытого рта сочилась по щеке струйка сны. Отвратительно, как сказал бы Андрей Алексеевич. Наконец, это занятие надоело Саше, и он решил вернуться к реальности.
— Не игра, а Игра! — важно сказал Шум. — Но не мое это дело, про Игру вам рассказывать. Мое дело — консультировать Кандидата.
— Кого? — переспросил Саша.
— Тебя, — пояснил Шум. — А ты бери этих двоих, и отправляйся в город, к Архивариусу. Он тебе все и расскажет…
— К Архивариусу… — повторил Саша. — А эти мне зачем?
— Это твоя охрана. Телохранители, — пояснил Шум. — Без них тебе никуда. Ты теперь большая шишка.
Саша очень удивился, и где-то в глубине раздвоенной души порадовался за самого себя. И в знак того, что он — действительно важная персона, он достал из кармана и натянул на голову ярко-красный целлофановый пакет. После чего горделиво и несколько надменно посмотрел на замерших в ожидании санитаров.
Пусть все видят: перед ними — очень и очень серьезный человек!
И без лишних слов он потопал в сторону МКАД.
А следом вразвалочку, походкой напоминая хорошо выдрессированных обезьян, отправились санитары.
Игра переходила в свою новую стадию.
3
Крысы и Мясорубщики встретились на заброшенном заводе неподалеку от МКАД.
Таких покинутых заводов было много в Волшебной Москве: ведь не всякое производство могло продолжаться в условиях волшебной Игры. Во-первых, оно стало ненужным — ведь продукция не могла покинуть пределы Локализации. Ну, а во-вторых, просто стало на них некому работать. Волшебная экономика вообще не поддается простому человеческому пониманию.
Зато все эти развалины — отличное место обитания для всяческих подростковых банд. Даже Игра не смогла заглушить известной тяги подростков к соперничеству и взаимному членовредительству. Тем более, что влияние школы ослабло неимоверно: ведь столько глупых и злых учителей заслуженно получили довольно неприглядные личины, были изгнаны из школ и теперь пугали прохожих на улицах волшебного города!