Олигарх оглядел пассажиров, вздохнул. И налег на рычаг.
Эрик запрыгнул в дрезину уже на ходу. Стенка приближалась все быстрее.
— Ну, вот, — сказал Богдан. — Сейчас нас размажет…
— Взялись за руки! — крикнула Криста и схватила друзей за ладони. — Заклятье стен!
Друзья зажмурились и быстро забормотали заклятье.
А через секунду раздался грохот и визг металла. Дрезина треснулась о стену, соскочила с рельсов и замерла.
Любители исчезли.
Раб дрезины некоторое время сидел неподвижно. Затем слегка привстал, просунул ноги сквозь дырявый пол и без особых усилий приподнял дрезину, словно огромную уродливую юбку на самом себе. Дрезина, глухо стукнув колесами, снова встала на рельсы.
— И кого только ни приходится возить, — проворчал себе под нос Олигарх и звякнул цепями.
Злорадное эхо лишь расхохоталось в ответ звоном веселых колокольчиков
Тихону Сидоровичу нравилось быть гномом. Причем, едва только таинственная Игра наделила его личиной низкорослого подземного жителя с характерной старческой физиономией, он понял, что за всю свою долгую суетливую жизнь именно в этой личине он впервые почувствовал себя, как говорится, «в своей тарелке».
Это оказалось очень удобным — быть маленьким, ворчливым, незаметным, трудолюбивым и исполнительным. Не очень привлекательная внешность не сильно огорчала Тихона Сидоровича: он и в «прошлой» жизни не слыл красавцем и дамским угодником, а теперь эта уродливая внешность хотя бы становилась оправданной.
Быть гномом было уютно. Не раздражало это наполненное шумом и сквозняками небо над головой, людишки с их дурацкими, высосанными из пальца проблемами. У гнома все просто: Бригадир или прораб сказал — гном сделал. Четко и красиво. И дело само спорится, потому как гном — это существо специально созданное для дела, а не для философских рассуждений.
Обо всем этом благостно размышлял гном Тихон, скучая на посту у засекреченного объекта номер 999. Ему, гному второго разряда, не полагалось знать тонкости и обстоятельства поставленной задачи. От него требовалось только стоять с берданкой на посту в этом заброшенном тоннеле, а в случае чего лишь дернуть за рубильник тревожного телеграфа.
Гномы — народ не любопытный. А оттого, Тихон понятия не имел, что за объект под номером 999 прячется за грудой наваленных до сводчатого потолка деревянных ящиков.
Он просто сидел на одном из таких ящичков, а досками от другого поддерживал небольшой костер. На костре, в котелке булькал суп собственного, Тихона, рецепта. Его гоном помешивал большой, темной от окислов серебряной ложкой. Время от времени Тихон позволял себе плеснуть в железную чашку немного рому из большой граненой бутыли. Тогда борода его задиралась к своду, чашка опрокидывалась, и после на темно-бардовом лице появлялось выражение умиротворенности и покоя. Ром действует на гномов совсем не так, как на людей. Он их больше бодрит, чем пьянит, а потому является напитком, рекомендованным Бригадиром к употреблению по поводу и без повода.
В общем, все было хорошо у Тихона, пока, откуда ни возьмись, не появились в этом тщательно замаскированном, глубоко запрятанном тоннеле, трое посторонних. Гном даже не стразу сообразил, что происходит что-то выходящее из ряда вон: слишком уж он привык к своей размеренной службе. И когда он вдруг понял, что незваные гости были и не гномами вовсе, было уже слишком поздно: сторож Тихон не мог пошевелить ни рукой, ни ногой!
— Отлично сработано, Криста! — воскликнул один из пришельцев.
И из темноты на свет костра вынырнуло трое любителей.
— Надо же — заклятье Онемения у тебя вышло с первого раза! — сказал Богдан, вроде бы даже, с некоторой завистью. — Эдак, глядишь, мы из разряда магов-любителей перейдем в маги-профессионалы!
— Размечтался! — хмыкнул Эрик. — Ты, что ли, Правил не читал? Не знаешь, как теперь можно стать Магом?
— Знаю, — с некоторой тоской в голосе произнес Богдан. — Путем всеобщего тайного голосования всех жителей Волшебной Москвы. Начитался наш юный Магистр умных книжек, а нам расхлебывай его фантазии.
— Тема очень даже хорошо это придумал, — возразила Криста, проходя мимо замершего в смешном полуприсяде гнома-охранника. — К тому же, не нам обсуждать его решение. Он Магистр Правил, а не мы.
— Это и так понятно, — кисло сказал Богдан. — А нам по его милости теперь переться в эту мрачную преисподнюю…
— Не болтай! — сказал Эрик, кивнув на неподвижного гнома. — Не то свидетелей убирать придется…
Тихону, против воли замершему в крайне неудобной позе, стало крайне тоскливо. Казалось бы, он спрятался от всех земным проблем глубже некуда! Но и здесь, в самом глубоком московском подземелье, его умудрились разыскать неприятности! Что же это происходит, братцы, а? Может, это такая карма? Наказание, ниспосланное Игрой?
Хотя… Чего паниковать раньше времени? Может, и обойдется…
— Так это точно здесь? — с сомнение произнес Богдан, оглядывая груду поломанных ящиков, перегородивших подземный ход.
— А вот это мы сейчас выясним, — недобрым голосом произнес Эрик. — А ну, давайте-ка, в сторону…
— Ты чего это задумал? — опасливо произнес Богдан.
— А вот это мы сейчас выясним, — недобрым голосом произнес Эрик. — А ну, давайте-ка, в сторону…