— А меня — ладонями по ушам, вот так! — второй санитар неуклюже хлопнул растопыренными ладонями. — Очень больно было, чуть перепонки не полопались!
— Мы растерялись, — подхватил первый санитар. — Прямо наваждение какое-то! Никогда еще такого не случалось…
— А то, что все двери открытыми оказались — тоже наваждение? — поинтересовался Андрей Алексеевич. — Вы у меня теперь по всему району его ловить будете. И пока не поймаете — можете не показываться здесь! Сейчас напишу докладную главному — чтоб разобрался с вами, как следует…
— Как это — по всему району? — заныл первый санитар. — Откуда мы знаем, куда его черт мог понести?
— А вот так! — нахмурился Андрей Алексеевич. — Или сразу уволить вас к чертовой бабушке?!
Он начинал сердится. А когда он сердился, его отвращение ко всему сущему усиливалось. Сейчас, например, ему были отвратительны эти круглые санитарские рожи. Андрей Алексеевич очень переживал, как бы его раздражение неожиданно не перешло в рукоприкладство, как у его чрезвычайного буйного пациента Гаврилы по прозвищу Фарш. А потому Андрей Алексеевич старательно прятал от себя подальше все тяжелые и колюще-режущие предметы.
— Катитесь с глаз моих долой! — прошипел врач, и авторучка в его руках громко хрустнула, переломившись пополам.
Саша задыхался от безумного темпа, который задало его непокорное тело. Так бегать ему еще не приходилось.
Все дело было в том, что тело принадлежало не одному только Саше. Помимо него жило в этом тщедушном, в общем-то, теле еще одно существо — сильное, волевое, мрачное.
Собственно, это обстоятельство не было секретом для его лечащего врача. Андрей Алексеевич был прекрасно знаком с тем темным существом — даже больше, чем сам Саша. Именно он дал ему имя — Шум. Хорошее имя для аморфного и властного монстра, то и дело крадущего часть Сашиного сознания.
Но если до этого все пребывало в рамках протекания вполне типичной шизофрении, то сегодня Шум совершил качественный скачок в своем отношении к Саше. Он просто-напросто оседлал его тело и принялся вовсю его пользовать в своих темных интересах. Начал он с неожиданного избиения санитаров. Саша с удивлением, и даже с некоторым испугом наблюдал, как его рука схватила со стола металлическую миску и с размаху припечатала ей по голове неудачно подвернувшегося санитара.
Воодушевленный первым успехом Саша Шум кинулся на второго санитара и бахнул его по ушам ладонями.
После этого в ушах Саши раздался строгий голос:
— А теперь давай, бегом отсюда! К выходу!
Саша подчинился. Тем более, что контроль над телом к нему уже вернулся. Однако же контроль над сознанием перешел к этому властному голосу. Саша бежал по коридорам, удивляясь, почему все двери закрытой лечебницы столь любезно распахнуты перед ним. Едва он выскочил на улицу, как Шум произнес:
— Тэк-с… Ну, а теперь давай, дуй в сторону МКАД.
И тут Саша испугался.
Его было нетрудно напугать. Обычно, испугавшись, забивался в угол и тихо рыдал. Но теперь спрятаться было негде. К тому же Саша боялся ослушаться своего Шума.
— Но там… Там же… Туда же нельзя! — вслух произнес Саша.
Говорил он в своей обычной диковатой манере — на вдохе, жадно втягивая воздух, словно не хотел выпускать вылезающие изнутри слова.
— Тебе все можно! — неожиданно ласково сказал Шум. — Ты — особенный. Давай, дуй быстрее, а то санитары догонят и «люлей» вставят!
Саша прибавил ходу: санитаров он боялся. Были они какие-то грубые и совершенно бесчеловечные. А главное — совсем не понимали его, Саши, тонкую душевную организацию. Свое непонимание они обычно компенсировали грубой силой. Саша давно пристрелил бы их из бластера, но был он по натуре человек добрый и считал, что право на жизнь имеют даже эти космические монстры, укрывшиеся за грязноватыми былыми халатами.
…Вскоре Саша, все-таки, выдохся. Он не привык к таким длительным перебежкам, так как с детства не дружил со спортом и даже был от физкультуры освобожден. Поэтому, выбравшись за пределы городка, он присел на обочине старой дороги — на сухой ствол какого-то поваленного дерева. Присел и с интересом огляделся: ему не часто приходилось видеть природу, особенно в последнее время, когда во взаимопониманием с окружающим миром наметились ощутимые сбои.
Этой дорогой уже давно не пользовались. На выезде из города она была преграждена массивными бетонными блоками. Здесь же полопавшийся асфальт и поваленные деревья делали ее почти непроходимой. Лишь иногда пересекал ее, двигаясь по своему, продавленному в земле пути, патрульный БТР.
Дорога эта вела в никуда.
Там, за условной границей, прозванной военными Локализаций, располагалась некогда столица страны. Но в один прекрасный момент что-то произошло — и славный древний город исчез из видимости глаз и приборов, и с тех пор превратился лишь в воспоминание.
Да еще, пожалуй — в некую «черную дыру», в которой безвозвратно исчезали многочисленные смельчаки и глупцы, отправляющиеся туда в целях удовлетворения собственного чрезмерного любопытства.
Городок, в котором обитал Саша и его лечащий врач, волею судеб находился как раз рядом с таинственной Локализацией. Оттого в городе, наверное, было так много военных и сумасшедших…