— Не знаю, — пожал плечами Тема. — Наслушались своего Кандидата, и у них, видать, башню сорвало. Ведь на самом деле он — Доминатор.
— А я слышала, что это все — вранье! — отрезала Химия. — Просто любители твои что-то с Независимым не поделили, вот и все!
— Ты это, не говори так! — насупившись, потребовал Тема.
— Ты только мне не указывай! — вспыхнула Химия. — На ведьмочку свою покрикивай!
Светка внимательно посмотрела на Химию и отвернулась, задумчиво глядя куда-то вдаль.
— Что, сглазила меня небось? — желчно усмехнулась Химия, но Светка никак не среагировала на это замечание.
— Смотрите, едут! — крикнул Гниль.
Все вскочили на ноги и уставились туда, куда указывал Гниль.
К толпе, которую теперь настойчиво теснили манекены в одинаковых синих робах, приближалась колонна. Это были не легковушки, не грузовики и даже не длинные, как вагоны, лимузины.
Колонная состояла из танков. Страшных, черных, покрытых шипами и наростами, зловонных танков Войска зловещего Генерала.
Никто не мог указывать Генералу, когда и на чем ему ехать, а потому даже летающие гаишники в нерешительности зависли в воздухе на своих стрекозиных крыльях.
На танковой броне сидел десант из черных крылатых солдат, один вид которых внушал трепет. Едва только колонна остановилась, как солдаты посыпались на тротуар, а некоторые, напротив, взвились воздух. И тут же хриплый, усиленный мегафонами голос властно проговорил:
— Граждане, сохраняйте спокойствие! Войска предназначены исключительно для охраны Кандидатов ввиду опасности террористических актов…
Раздались вопли особо впечатлительных граждан и гражданок, но ничего особенного не произошло. Никто даже не заметил, как в здание суда вошел прибывший на бронированной машине Единый Кандидат.
Зато прибытие Независимого Кандидата не заметить было попросту невозможно. Раздался все нарастающий крик взбалмошной публики: это к судебному шапито приближался эскорт из белых лакированных роллс-ройсов. В одном из них, открытом, стоял, совершенно никого не боясь, сам Независимый Кандидат.
И теперь Крысы с удивлением поняли, что все присутствующие просто пьяны от восторга — даже сторонники Единого Кандидата. Потому что обаяние Независимого Кандидата было безмерным.
Почему же такого безумного восторга не испытывали сами Крысы? Очень просто: они не имели еще права голоса. И видимо, Независимый Кандидат не счел нужным тратить на них свое обаяние…
Никто не услышал, как сзади подкатил сверкающий хромом мотоцикл. И даже знакомой тяжелой поступи не было слышно.
— Магистр! — раздался властный голос, и Тема затравленно обернулся.
Над Крысами высилась монументальная фигура Волкопа.
— Магистр, — необычно официальным тоном повторил Волкоп. — Я вас разыскиваю по одному очень важному делу.
— Но я ничего такого не делал! — воскликнул Тема и покраснел, поняв, что сказал не совсем правду.
— И, тем не менее, вам придется проследовать со мной, — сказал Волкоп.
Тема никогда не был в цирке. Просто в Волшебной Москве не было принято водить туда детей — здания цирков использовались не для детских забав, а по своему прямому назначению. Например, для таких массовых развлечений, как суд.
Ну, а теперь Тема мог свободно любоваться этой странной круглой ареной, вокруг которой на круговых трибунах расположились взволнованные зрители.
Правда, его, Тему, Волкоп привел вовсе не на трибуну, а, почему-то, на балкон над парадным выходом на арену — место, где обычно располагается цирковой оркестр.
— И что мне тут делать? — растерянно спросил Тема.
— Судить, — сказал Волкоп, и из его речи исчезла нарочитая официальность. — Стороны договорились, что судьей в их споре будет сам Магистр Правил.
— Но почему? — воскликнул Тема. — Какой же я судья?! Я даже голосовать еще не имею права…
— Подумай сам, — спокойно сказал Волкоп. — Один Кандидат обвиняет другого, что тот воздействует своими речами на волю избирателей. Взрослый судья — он такой же избиратель, как и все остальные, и о справедливом суде говорить не приходится. Судить бы мог Арбитр. Но… Но один их Кандидатов обвиняет другого в том, что тот одновременно является и Арбитром — то есть Доминатором. Понимаешь, какая штука получается?
— Да уж… — тоскливо протянул Тема, — закрутили, ничего не скажешь…
— Ну, а из тех, кто избирателем пока не является, но при этом пользуется беспрекословным авторитетом, остается только Магистр Правил. То есть, ты, Тема… Тем более, что выборы тобою же и придуманы.
Тема мрачно усмехнулся.
— Только я ничего не понимаю в этих судебных делах.
— Не беспокойся, Тема, тебе помогут, — пообещал Волкоп.
Грянула музыка — настолько оглушительная, что Тема едва не свалился на опилки арены.
— Не беспокойся, Тема, тебе помогут, — пообещал Волкоп.
Грянула музыка — настолько оглушительная, что Тема едва не свалился на опилки арены. И это не удивительно: пока он беседовал с Волкопом, на балкон прокрался оркестр, и принялся прямо над его головой вовсю выводить бравурные цирковые марши.
Стало невероятно тесно, и Теме не оставалось больше ничего, как усесться в специально приготовленное судейское кресло. На столике перед ним лежал деревянный молоток, вроде тех, коими делают отбивные, и маленькая черная судейская шапочка.