Тема никогда не видел Кремля. Точнее — видел только на картинках. Сюда, в мрачные подземелья, мало кого пускала бдительная кремлевская охрана. Поговаривали, что охраняют они не столько сам Кремль, сколько жителей Волшебной Москвы от его жутких обитателей.
Но теперь никакой охраны вокруг не наблюдалось. И в душу Темы закрались весьма неприятные подозрения.
— Тихо-то как… — печально сказала Светка.
В руках она держала голубой цветок, выдернутый из неувядающего венка на ее голове. Она медленно, один за другим, выдергивала и бросала наземь нежные голубые лепестки.
Тема посмотрел на ее босые ноги и хотел было поинтересоваться: не холодно дли ей стоять на этих древних камнях. Но почему-то не стал спрашивать. Вместо этого он пробормотал: «Где-то здесь должен быть вход…»
И сделал несколько шагов в сторону.
Внезапно дух у него перехватило — он опомниться не успел, как понял, что летит в бездонную пропасть в окружении обвалившихся под его ногами камней. Перед глазами мелькали какие-то металлические конструкции и толстые, как удавы, железные тросы.
«Я внутри башни! — мелькнуло в голове у Темы. — Надо же, как тут все хорошо сохранилось! Все промаслено, ухожено. Просто гениальная конструкция!»
Само странное, что эти деловитые мысли прошли на фоне отчаянного вопля, который рвался на волю из его глотки. Удивительно: это был не столько страх, сколько какая-то игра в страх человека, падающего с большой высоты. Он падал — поэтому полагалось кричать. О встрече с поверхностью он почему-то не думал.
И правильно. Его падение стало замедляться самым нелепым образом, и занудливый голос в голове пояснил: «Это потому, что ты уже не в подземелье! Ты летишь вверх, к верхушке башни по инерции».
Через пару секунд Тема познакомился с чувством невесомости, избавленного от неистового встречного ветра, когда на миг завис перед тем, как рухнуть обратно.
Однако рухнуть он себе не дал: ему удалось ухватиться за прутья лестницы, шедшей вдоль стены. И прямо над головой, в каких-то двух метрах он увидел распахнутый люк. Вниз Тема старался не смотреть: что он не видел, в этой округлой темной бездне?
Как ни странно, самым большим сюрпризом для Темы оказался не этот громадный аттракцион, а спокойный голос, донесшийся сверху:
— Давай руку! Ох, и напугал же ты меня!
Голос принадлежал Светке.
— Слушай, никак не могу привыкнуть к этим твоим фокусам, — проворчал Тема, вылезая на круглую площадку.
Помощью Светки он не воспользовался, вместо этого брюзгливо поинтересовался у нее:
— А что, мы не могли сразу вот так скакнуть, не залезая в это полуразвалившееся метро?
— Чего ты кричишь на меня? — обиженно ответила Светка.
— Я же не знала, что я так умею! Я просто очень испугалась за тебя — вот и оказалась тут…
Тема пристыжено прикусил язык. Он уже давно убедился, что несдержанность в словах до добра не доводит.
— К тому же я не уверена, что смогла бы перенести сразу двоих, — примирительно сказала Светка. — Да и получилось бы, наверное, только оттуда, снизу…
— Ладно, ладно, — буркнул Тема. — Извини…
На этой площадке не было окон, зато были двери лифта. Не очень уверенный в успехе, Тема нажал на кнопку.
Раздался мягкий приятный сигнал, и двери бесшумно разъехались. Тема и Светка переглянулись и молча вошли вовнутрь. Кнопка в лифте оказалась всего одна, и Тема, не раздумывая, нажал на нее.
Лифт двигался недолго. После стремительного полета внутри башни Теме вообще показалось, что никакого движения не было. Однако, когда двери распахнулись вновь, интерьер заметно изменился.
Но рассмотреть его в деталях не дали.
В дверях стояла пожилая женщина со шваброй, и смотрела она на гостей не слишком доброжелательно
— Ноги! — сварливо сказала она. — Ноги вытираем!
Тема и Светка послушно ступили на мокрую тряпку, распластавшуюся у порога лифта. Вокруг щиколоток немедленно запузырилась грязь. Ощущения чистоты от ритуала вытирания ног не возникло совершенно.
— Ходют тут всякие, — проворчала уборщица, небрежно размазывая шваброй грязь. — Работать нормально не дают…
— А где мы находимся? — робко поинтересовался Тема.
— Где-где! — передразнила его уборщица. — В Госдуме, где же еще! Понатопчут тут, потом мой за ними…
В Теме немедленно взбунтовались дух противоречия и чувство ущемленной справедливости.
— А почему вы ругаетесь? — сказал он. — Можно подумать, тут часто ходят! Ведь Голоса-то в Думе не топчут! У них и ног-то нет!
Теме не раз уже рассказывали о том, что происходит внутри странного здания, что находилось некогда на Охотном ряду, а теперь было удивительным образом вздернуто в заоблачную высь. Его особенно поражало то, что с началом Игры сами депутаты из Думы исчезли в неизвестном направлении, а вот Голоса их остались. Странно это было и загадочно…
— Грамотные все больно стали, — продолжала брюзжать уборщица. — Грамотные — а все равно топчут и топчут…
— Пойдем, — тихо сказала Светка. — Не видишь что ли: это личина у нее такая — чтобы всегда и на всех ворчать…
— Я как-то об этом не подумал, — сказал Тема. — Тоже мне личина…
— Радуйся, что тебя уборщицей Игра не сделала, — возразила Светка. — А сделала не кем-то, а Магистром Правил…