— Подальше.
* * *
19.02 Если верить географам, запад есть запад, а восток находится совершенно в другой стороне; но статистическая невероятность не врет, утверждая, что самая неожиданная случайность происходит именно тогда, когда вы и помыслить боитесь, что она случится.
Выбежав из противоположных стен сарая, Напа, Джоя и Карвинтий столкнулись буквально через десяток тролльих шагов, на узкой тропинке. Ну, естественно, девушки завизжали, мэтр подумал, что его догнал внезапно раздвоившийся-располовинившийся зомби, и тоже потренировал легкие…
Напа, как потом она оправдывалась, решила, что надо действовать жёстко, иначе злопамятный мэтр от них не отстанет. И бросилась на Карвинтия, угрожающе поблескивая шлемом в виде змеиной головы.
В это же время — если верить хранящимся в колодце записям госпожи Ребекки, которые она начала вести после превращения свого зятя-«убийцы» Монгела в чаровника Легнома — ради обеспечения алиби, если вдруг свершится обратная реконструкция его личности — столицу Кавладора накрыл грозовой фронт. Такое случается жаркими летними днями — вот, только что, царил удушающий зной, и вдруг — насекомые забывают жужжать, ласточки переходят на бреющий полет, муравьи с криками «Спасайся, кто может!» запечатывают свои муравейники, налетает порыв ветра, другой, третий; домохозяйки стремглав несутся снимать развешенное для сушки белье, а куры просто несутся — в надежде, что их экспансивная стратегия стремительного размножения сможет выиграть эволюционную лотерею… Если говорить коротко и по существу — именно спустя две минуты после семи вечера стало ясно, что грозы не избежать. Сумерки сгустились, тучи прибежали — и, как уже упоминалось, в прилегающих к Университету ботанических зарослях серебро змеиного черепа блеснуло, надвигаясь на мэтра Карвинтия.
Разум несчастного алхимика выключился. Остались инстинкты. Два, как утверждают некоторые любители копаться в мотивах чужого поведения. По первому из инстинктов Карвинтий высоко подпрыгнул, уходя от встречи с приземистым змееголовым существом, и рванул прочь, выбрав, повинуясь второму из подсознательных побуждений, то направление, которое задавала Джоя. У Джои наверняка имелись свои собственные мотивы бежать прочь; только, знаете ли… изучать причины, по которым жители Сумрачного острова поступили так или иначе — занятие бесперспективное и невыгодное.
Гномка, упавшая на тропинку, поднялась, фыркнула, пожалела — в который раз за день! — что не взяла с собой секиру, и бросилась догонять студентку.
Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить — конечно же, мэтр Карвинтий подумал, что гномка бежит за ним, а не за Джоей, а потому не стал останавливаться…
* * *
19.
43
Джоя бежала — легко, грациозно, радостно, как только может бежать счастливая семнадцатилетняя юность, не обремененная излишними размышлениями о выбранном Пути или научной специализации. По дорожкам мимо алхимических лабораторий, по полю для дуэлей и инженерных испытаний, по коридорам, по солнечным часам, по другим коридорам, по легкому мостику, соединяющему главный корпус и башенку кафедры горных изысканий, по аудиториям, по коридорам, по моргу, по книгохранилищу и подкопченному залу заседаний Большого Совета, по столу госпожи Гиранди и по спящему после обильных возлияний Гринчу, по словарям и по доказательствам геометрических теорем… Тонкие ножки несли подкованные сапожки, полы черной приталенной мантии (мэтресса Долли не далее, как вчера осудила дацкую моду на алхимические одеяния, и велела Бургвайссеру, торговцу мантиями, привезти для нее что-нибудь похожее, но более солидного размера) весело развевались, коллекция украшений позвякивала и самопроизвольно посвистывала, и мы не соврем, если скажем, что студентка наслаждалась жизнью. Кафедра эльфийской литературы, кафедра иностранных языков, забитая огромными гвоздями и крест-накрест заваренная стальными балками (причем каждая из балок несла на себе потрясающую коллекцию священных символов разнообразных Орденов) [15] кафедра мертвых языков, приветливо распахнутая кафедра человеческой медицины, кафедра классической алхимии, кафедра современной фармакологии (которую сторожили два злых буренавских волкодава, ненадолго присоединившихся к алхимической гонке), празднующая кафедра истории…
— Что это было? — спросил мэтр Григо, когда вслед за стремительной черной тенью мимо широко распахнутых дверей кафедры проскочили два царапающих пол волкодава и мокрая фигура с тревожной одышкой.
Мэтр Никант пожал плечами, мэтр Диаз по обыкновению ответил, что то была «Прекрасная женщина, просто прекрасная!», а перенервничавшая мэтресса Долли, для которой оказались лишними последние пять бокалов вина, повисла на шее господина ректора и, пользуясь отсутствием мэтрессы Розанны, зарыдала, какая прекрасная у них получилась конференция… Пусть случился небольшой пожар — но, Долли готова повторить вслед за мэтром Диазом — прекрасная, просто прекрасная!..
Господин ректор почувствовал, как что-то в Университете происходит без его ведома, сгрузил Долли на завкафедрой и вышел проверить, что да как.